Соглашение Лаваля — Хора (9 декабря 1935 г.). Тем временем итальянские войска продолжали своё наступление на Абиссинию.

Плохо вооружённая абиссинская армия под натиском превосходящих итальянских сил отступала в глубь страны.

В широких массах населения демократических стран неравная борьба абиссинского народа за независимость вызывала искреннее сочувствие.

Дипломатия великих держав приходилось волей-неволей считаться с этими настроениями.

В конце концов в Лиге наций был поставлен вопрос о применении нефтяных санкций.

К 12 декабря десять государств: Аргентина, Голландия, Ирак, Индия, Ново-Зеландия, Румыния, Сиам (Таи), Чехословакия, Финляндия и СССР, которые поставляли в Италию 74,5% всего её нефтяного импорта, заявили о своём согласии на нефтяные санкции.

Муссолини убедился, что вопрос о санкциях неожиданно принимает опасный для него оборот.

Он обратился за поддержкой к Гитлеру и Лавалю. Германскому послу в Париже было поручено добиваться от Лаваля воздействия на английскую дипломатию. По предложению Лаваля в Париже состоялось его новое совещание с Хором.

Лаваль запугивал английского министра тем, что, если новые санкции будут приняты, неизбежно начнётся война в Европе.

Италия нападёт на английский флот в Средиземном море.

Там Франция не будет в состоянии поддержать Англию своими морскими силами.

Французские порты и доки в Средиземном море недостаточно вместительны, чтобы принять крупные английские корабли.

Этого довода было достаточно. Хор присоединился к позиции Лаваля.

Впрочем, как рассказывает Табуи, британский министр иностранных дел Сэмюэль Хор ещё во время сессии Совета Лиги наций в октябре 1935 г. начал зондировать почву о соглашении с Италией.

При личной встрече с итальянским министром Гранди он заявил ему: «Великобритания не имеет никаких намерений ни нападать на фашизм, ни создавать блокаду. Она, само собой разумеется, и мыслей не имела о военных санкциях».

Хор дал понять Гранди, что Англия готова прийти к соглашению с Италией.

В результате совещания Лаваля — Хора возник новый план «умиротворения».

Англия и Франция должны были предложить негусу уступить Италии всю провинцию Огаден, восточную часть провинций Тигре и Харар.

В обмен Абиссинии предлагалось получить от Италии узкую полосу территории южной Эритреи с выходом к морю в Ассабе.

Так как за Францией сохранялись монопольные права на железную дорогу Джибути -Аддис-Абеба, то эта полоса, по выражению газеты «Times», была бы просто «коридором для верблюдов».

В дополнение к этим территориальным соглашениям негус должен был принять к себе на службу итальянских советников и предоставить Италии исключительные экономические льготы.

Соглашение Лаваля — Хора было подписано 9 декабря 1935 г.

Скоро его содержание стало известно заинтересованным кругам, хотя текст документа и не был ещё опубликован. Сговор двух министров вызвал глубокое возмущение в Англии, со Франции и в Соединённых штатах.

16 декабря 1935 г. абиссинский негус заявил протест против соглашения, которое сулило премию агрессору за открытое нарушение международных обязательств.

Хор был вынужден подать в отставку. Его друг Болдуин пожертвовал им, чтобы успокоить оппозицию. Сам премьер ссылался на то, что в воскресный день не мог связаться с Хором который в это время вёл в Париже переговоры с Лавалем.

Однако, как свидетельствует английская «Белая книга» об Абиссинии, 10 декабря 1935 г. дипломатические представители Англии в Риме и Аддис-Абебе получили из Лондона предписание добиваться там согласия на предложения Лаваля — Хора. Конечно, без ведома Болдуина английское Министерство иностранных дел не могло дать такие указания.

Соглашение Лаваля — Хора вызвало во французской Палате депутатов резкую критику.

Но Лаваль не смущался. Он увёртывался от объяснений и всячески затягивал применение санкций против Италии.

Подкупленные им газеты запугивали французов тем, что санкции «означают войну».

Всякий раз, когда поднимался вопрос о нефтяных санкциях, итальянский посол в Париже Черутти наносил Лавалю продолжительный визит.

И журналисты, ловившие посла в приёмной Кэ д’Орсэ, неизменно уведомляли читателей своих газет, что г. Черутти, уходя из кабинета министра, имел вполне удовлетворённый вид…

План Лаваля — Хора предполагалось опубликовать лишь после того, как он будет принят Италией и Абиссинией.

Но дипломатический расчёт Лаваля был сорван.

Два парижских журналиста — Пертинакс в «Echo de Paris» и Женевьева Табуи в «Oeuvre» — сумели раздобыть текст соглашения Лаваля — Хора и опубликовали его в печати.

Скандальный документ вызвал во Франции бурный взрыв негодования.

В Палате депутатов Лавалю пришлось поставить вопрос о доверии правительству.

Кабинет получил большинство всего в 20 голосов.

Между тем силы народного фронта во Франции всё более крепли.

Было ясно, что кабинет потерял всякую опору; действительно, в январе 1936 г. правительство Лаваля вынуждено было подать в отставку.

Но в кабинете положение мало изменилось. На смену Лавалю пришёл Альбер Сарро; он сформировал центристский кабинет из весьма посредственных деятелей.

Министром иностранных дел был назначен Фланден. Он начал с того, что заявил о своей солидарности с Лавалем в абиссинском вопросе.

Фланден не был одинок в правительстве: к нему примыкали и другие члены кабинета, которые были сторонниками соглашательской политики «умиротворения» агрессоров.

Политическим результатом этой политики попустительства было дальнейшее укрепление «оси» Рим — Берлин.

Зато отношения между Францией и Англией становились всё холоднее. Международная обстановка складывалась вполне благоприятно для поджигателей войны.

Возникновение третьего очага войны и дальнейшее наступление поджигателей войны (1935-1936 гг.)