Бешеные деньги, автор Александр Николаевич Островский. Комедия впервые была опубликована в 1870 году. Бешеные деньги, это тема никак не устаревает. Вероятно, вы читали, если нет – вот фрагменты, которые что-то подскажут и уж точно вызовут желание перечитать Островского, всё что ещё не прочитано.

Бешеные деньги. Островский

• Иван Петрович Телятев, не служащий дворянин, лет 40 — Вот бы вы меня удивили, если б сказали, что вы ей понравились. Это была бы штука любопытная. А что она вам нравится, диковины тут нет. Я знаю человек пятнадцать, которые в нее влюблены без памяти, только из взрослых людей, а если считать с гимназистами, так и конца нет. А вы знаете что? Вы попробуйте сами ей понравиться.
• Савва Геннадич Васильков, провинциал, лет 35. — Да разве ж это так трудно?
• Телятев. Ну, да уж я вам скажу.
• Васильков. А что ж нужно для того? Какие качества?
• Телятев. Такие, каких нет у нас с вами.
• Васильков. А позвольте, например?
• Телятев. А например: полмиллиона денег или около того.
• Васильков. Это ничего…

А у нас большие умы так же редки, как и миллионы

• Телятев. Как ничего! Батюшка вы мой! Да что ж, миллионы-то как грибы растут? Или вы Ротшильдам племянник, тогда и разговаривать нечего.
• Васильков. Хотя ни то, ни другое; но нынче такое время, что с большим умом…
• Телятев. Вот, видите ли, с умом, да еще с большим. Значит, прежде надо ум иметь. А у нас большие умы так же редки, как и миллионы. Да оставимте лучше об уме говорить; а то кто-нибудь из знакомых услышит, смеяться станут.

Умные люди сами по себе, а мы сами по себе. Значит, ум побоку. Ну его! Где его взять, коли Бог не дал!

Что же ещё нужно, чтобы ей понравиться?

• Васильков. Нет, я не так скоро откажусь от этой способности. Но что же ещё нужно, чтобы ей понравиться?
• Телятев. Красивый гвардейский мундир, да чин, по крайней мере, полковника, да врожденную светскость, которой уж научиться никак нельзя.
• Васильков. Это же очень странно. Неужели никакими другими достоинствами, никакими качествами ума и сердца нельзя покорить эту девушку?
• Телятев. Да как же она узнает про ваши качества ума и сердца? Астрономию, что ли, вы напишете да будете читать ей!
• Васильков. Жалею, очень жалею, что она так недоступна.
• Телятев. Да вам-то что же?
• Васильков. Вот, видите ли, я с вами откровенно буду говорить: у меня особого рода дела, и мне именно нужно такую жену, блестящую и с хорошим тоном.
• Телятев. Ну, да мало ли что кому нужно! Что вы богаты очень?
• Васильков. Нет ещё.
• Телятев. Значит, надеетесь разбогатеть.
• Васильков. В настоящее время…
• Телятев. Да что вы все с настоящим временем?
• Васильков. Потому более, что именно в настоящее время разбогатеть очень возможно.
• Телятев. Ну, это кому как бог даст. Это еще буки. А в настоящее-то время вы имеете что-нибудь верное? Скажите! Я вас не ограблю.
• Васильков. Я вполне уверен, что не ограбите. Верного я имею, без всякого риску, три лесные дачи при моем имении, что может составить тысяч пятьдесят.
• Телятев. Это хорошо, пятьдесят тысяч деньги; с ними в Москве можно иметь на сто тысяч кредита; вот вам и полтораста тысяч. С такими деньгами можно довольно долго жить с приятностями.
• Васильков. Но ведь надо же будет платить наконец.
• Телятев. А вам-то какая печаль! Что вы уж очень заботливы! Вот охота лишнюю думу в голове иметь! Это дело предоставьте кредиторам, пусть думают и получают, как хотят. Что вам в чужое дело мешаться: наше дело уметь занять, их дело уметь получить.
• Васильков. Не знаю, таких операций не производил; наши операции имеют совсем другие основания и расчеты.

Мало ли у кого какие дела! Вот и у меня дела такие, что мне нужно на богатой невесте жениться

• Егор Дмитрич Глумов. — Ах он, эфиоп! Вот потеха-то! Приехал откуда-то из Камчатки и прямо женится на лучшей нашей невесте. Видишь ты, у него дела такие, что ему непременно нужно жениться на ней. Какая простота! Мало ли у кого какие дела! Вот и у меня дела такие, что мне нужно на богатой невесте жениться, да не отдают. Что он такое за птица? Что он делает, по крайней мере?
• Телятев. Он небогат или скуп; заплатил за вино — и сейчас же при мне записал в книжку в расход.
• Глумов. Не конторщик ли? А как характером?
• Телятев. Прост и наивен, как институтка.
• Глумов. Прост и наивен… не шулер ли?
• Телятев. Не могу сказать. А вот пьет шампанское, так на диво: отчетливо, методически, точно воду зельтерскую. Выпили по бутылке, и хоть бы краска в лице прибавилась, хоть бы голос поднялся.
• Глумов. Ну, так сибиряк, наверное, сибиряк.
• Телятев. Сигары курит дорогие, по-французски говорит отлично, только с каким-то акцентом небольшим.
• Глумов. Теперь знаю, агент какого-нибудь торгового дома лондонского, и толковать нечего.
• Телятев. Разбирай его, как знаешь! Вот задачу-то задал!
• Глумов. Ну, да кто бы он ни был, а комедию сыграть нужно. Мы уж и то давно не смеялись, все приуныли что-то.
• Телятев. Только в твоей комедии комические-то роли, пожалуй, достанутся нам.
• Глумов. Нет, мы будем играть злодеев, по крайней мере, я… И вот с чего начинается: ты познакомь этого чудака с Чебоксаровыми, а я скажу Надежде Антоновне, что у него золотые прииски; и будем любоваться, как она станет за ним ухаживать.

Глумов. Ну, мы скажем, что ошиблись, что у него не золотые прииски, а прииски брусники по лесам.

Многие глупы; они сами не знают, зачем хотят жениться

• Глумов. Вот я хочу посвататься на Чебоксаровой.
• Васильков. Судя по ее красоте, вероятно, многие желают того же.
• Глумов. Но эти многие глупы; они сами не знают, зачем хотят жениться. Красота им нравится, и они хотят только сами воспользоваться этой красотой, то есть похоронить ее, как мертвый капитал.
• Нет, красота не мертвый капитал, она должна приносить проценты. Только дурак может жениться на Чебоксаровой без расчета.

На ней должен жениться или шулер, или человек, составляющий карьеру. У первого ее красота будет служить приманкой для неопытных юношей, у другого — приманкой для начальства и средством к быстрому повышению.

В практический век честным быть не только лучше, но и выгоднее

• Васильков. Честные расчеты и теперь современны. В практический век честным быть не только лучше, но и выгоднее.
• Вы, кажется, не совсем верно понимаете практический век и плутовство считаете выгодной спекуляцией. Напротив, в века фантазии и возвышенных чувств плутовство имеет более простора и легче маскируется.
• Обмануть неземную деву, заоблачного поэта, обыграть романтика или провести на службе начальника, который занят элегиями, гораздо легче, чем практических людей. Нет, вы мне поверьте, что в настоящее время плутовство спекуляция плохая.

Ну, комедия начинается. Разве я пропущу такой случай!

• Васильков. Благодарю вас! Чем могу служить?
• Надежда Антоновна Чебоксарова, пожилая дама с важными манерами — Я говорила с дочерью, мы хотим изменить свой образ жизни; нам надоело шумное общество; мы не станем никого принимать, кроме вас. Хотя у нас средства очень большие, но ведь это не обязывает беситься с утра до ночи.
• Лидия Юрьевна, её дочь, 24 лет. Отвечает — Нет, вы именно комедии желаете. На слова Василькова — Я не комедии желаю, а светлой жизни и счастия.
• Лидия — Вы делаете мне предложение, — я изъявляю согласие; чего же вам еще? Вы меня любите, вы только должны быть бесконечно счастливы, а не рассуждать об обязанностях. Свои обязанности всякий должен знать про себя. О том, как жить, рассуждают только люди бедные, которым жить нечем.

И завод может приносить большой доход, и лесу много

• Васильков. Казанское имение Чебоксаровых с заводом и лесом на днях продается. Жалко! И завод может приносить большой доход, и лесу много.
• Василий Иваныч, сходи к Павлу Ермолаеву, скажи ему, чтобы он сейчас же шёл на биржу и подождал меня там. Мне нужно совершить на его имя доверенность. Скажи ему также, чтобы он был готов на всякий случай, я его пошлю в Казань.

А где ж прииски?

• Надежда Антоновна. Лидия, муж твой или скуп, или не имеет состояния.
• Лидия (с испугом). Что вы говорите?
• Надежда Антоновна. Он давеча сказал мне, что так жить ему не позволяют средства и что надо сократить расходы. Что ж будет, если он узнает, сколько мы сделали долгов до свадьбы и что все придется платить ему? Твоих долгов он и знать не хочет.
• Лидия. А где ж прииски?
• Надежда Антоновна. Выдумка Глумова.
• Лидия. Я погибла. Я, как бабочка, без золотой пыли жить не могу; я умру, умру.
• Надежда Антоновна. Мне кажется, у него есть деньги, только он скуп. Если б ты оказала ему побольше ласки… Переломи себя.
• Лидия (задумавшись). Ласки? Ласки? О, если только нужно, он увидит такую ласку, что задохнется от счастья. Это мне будет практикой. Мне нужно испробовать себя, сколько сильна моя ласка, и что она стоит на вес золота. Мне это годится вперед, мне без золота жить нельзя.
• Надежда Антоновна. Страшные слова говоришь ты, Лидия.
• Лидия. Страшней бедности ничего нет.

Дал тебе слово и потому заплатить должен

• Васильков (встает и ходит по комнате). Я кончил. Тут тридцать две тысячи пятьсот сорок семь рублей девяносто восемь копеек. Эта сумма для меня слишком значительна, но я заранее дал тебе слово и потому заплатить должен.
• Я займу сегодня, сколько будет нужно.
• Но чтоб сохранить равновесие в бюджете, мы должны будем надолго значительно сократить наши расходы.
• Через улицу, напротив, есть одноэтажный домик в три окна на улицу; я его смотрел, он для нас будет очень достаточен. Надо распустить прислугу: я себе оставлю Василья, а ты одну горничную, подешевле, — повара отпустим и наймем кухарку. Лошадей держать не будем.
• Лидия (смеется). Как же мы без лошадей останемся? Ведь лошади для того и созданы, чтоб на них ездить… Неужели вы этого не знаете? На чем мы выезжать будем? В аэростате ведь никто еще не ездил. Ха, ха, ха!
• Васильков. Когда сухо — пешком, а грязно — на извозчике.
• Лидия. Вот любовь-то ваша!

Мы заслуживаем лучшей участи

• Надежда Антоновна (горячо). За что вы терзаете нас? Мы заслуживаем лучшей участи. Мы ошиблись — вы бедны, но мы же стараемся и поправить эту ошибку.
• Конечно, по грубости чувств, вы едва ли поймете нашу деликатность, но я приведу вам в пример моего мужа. 

• Он имел видное и очень ответственное место; через его руки проходило много денег.

• И знаете ли, он так любил меня и дочь, что, когда требовалась какая-нибудь очень большая сумма для поддержания достоинства нашей фамилии или просто даже для наших прихотей.

• Он… не знал различия между своими и казенными деньгами.

• Понимаете ли, вы, он пожертвовал собою для святого чувства семейной любви. Он был предан суду и должен был уехать из Москвы.
• Васильков. И поделом.

Мы имеем связи

• Надежда Антоновна. Вы не умеете ценить его, оцените хоть нас! Вы бедны, мы вас не оставим в бедности; мы имеем связи.
• Мы ищем и непременно найдем вам хорошее место и богатую опеку. Вам останется только подражать моему мужу, примерному семьянину. (Подходит к Василькову, кладет ему руку на плечо и говорит шепотом.)
• Вы не церемоньтесь!.. Понимаете? — Показывает на карман. — Уж это моё дело, чтоб на вас глядели сквозь пальцы. Пользуйтесь везде, где только можно.
• Васильков. Да подите ж прочь с вашими советами!

Никакая нужда, никакая красавица меня вором не сделают.

• Если вы мне ещё о воровстве заикнетесь, я с вами церемониться не буду.

Она запятнала мое простое, но честное имя

• Васильков. Возьмите от меня вашу дочь! Мы с вами в расчете. Я возвращаю её вам такую же безнравственную, как и взял от вас. Она жаловалась, что переменила свою громкую фамилию на мою почти мещанскую. Зато я теперь вправе жаловаться, что она запятнала мое простое, но честное имя.
• Она, выходя за меня, говорила, что не любит меня. Я, проживя с ней только неделю, презираю её. Она шла за меня ни с чем, я заплатил за ее приданое и за её наряды; это пусть она зачтет за то, что я неделю пользовался ее ласками, хотя и не один.

Телятев. Что ж мне беспокоиться-то? Совесть моя так же чиста, как и карманы. Кредиторы мои давно получили с меня втрое, а взыскивают, только чтоб форму соблюсти.

Лидия. Где ж мне денег взять, то есть больших денег, много денег?

• Неужели нет ни у кого?
• Телятев. Есть, как не быть!
• Лидия. У кого же они?
• Телятев. У деловых людей, которые их даром не бросают.
• Лидия. Не бросают? Жаль!

Отчего у нас с вами бешеные деньги?

Телятев. Ещё как-жаль-то! Теперь и деньги-то умней стали, все к деловым людям идут, а не к нам. А прежде деньги глупей были. Вот именно такие деньги вам и нужны.

• Лидия. Какие?
• Телятев. Бешеные.

Вот и мне доставались все бешеные, никак их в кармане не удержишь. Знаете ли, я недавно догадался, отчего у нас с вами бешеные деньги? Оттого, что не мы сами их наживали. Деньги, нажитые трудом, — деньги умные.

• Они лежат смирно. Мы их маним к себе, а они нейдут; говорят: «Мы знаем, какие вам деньги нужны, мы к вам не пойдем».
• И уж как их ни проси, не пойдут. Что обидно-то, знакомства с нами не хотят иметь.

Нынче не тот богат, у кого денег много, а тот, кто их добывать умеет

• Телятев. Да, у него. Он не только богаче всех нас, но так богат, что подумаешь — так голова закружится.
• Нынче не тот богат, у кого денег много, а тот, кто их добывать умеет. Если у вашего мужа теперь наличных тысяч триста, так можно поручиться, что через год будет мильон, а через пять — пять.

Эфирные существа, бросьте мечты о несбыточном счастье

• Лидия (подает мужу руку). Благодарю вас, что на целый день вы даете волю моим слезам. Мне нужно о многом поплакать! О погибших мечтах всей моей жизни, о моей ошибке, о моем унижении. Мне надо поплакать о том, чего воротить нельзя.
• Моя богиня беззаботного счастия валится со своего пьедестала, на ее место становится грубый идол труда и промышленности, которому имя бюджет.
• Ах, как мне жаль бедных, нежных созданий, этих милых, веселеньких девушек! Им не видать больше изящных, нерасчетливых мужей!
• Эфирные существа, бросьте мечты о несбыточном счастье, бросьте думать о тех, которые изящно проматывают, и выходите за тех, которые грубо наживают и называют себя деловыми людьми.

Васильков. Только бешеные деньги не знают бюджета.

Источник: А. Н. Островский. Полное собрание сочинений. — М.: Гослитиздат, 1949—1953. — Т. 5. Пьесы 1867—1870. Бешеные деньги: Комедия в пяти действиях, автор Александр Николаевич Островский. Дата создания: 1869, опубл.: 1870.

Карта сайта — статьи