Европейская дипломатия в 1789 – 1792 гг
Когда во Франции началась революция, внимание европейских дипломатов было приковано к событиям в Восточной Европе. Война России и Австрии с Турцией, начавшаяся в 1788 г., была в разгаре.
Австрийская армия была разбита.
Русские войска одержали крупную победу, взяв после Длительной осады Очаков.
Однако исход борьбы еще не был решен.
Россия вела в то же время вторую войну со Швецией.
Англия и Пруссия оказывали всемерную дипломатическую поддержку и Турции и Швеции.
Тем не менее французская революция весьма скоро оказала решительное влияние на всю международную политику.
Она заставила державы надолго перенести свое внимание с востока на запад Европы.
Старое европейское равновесие было нарушено.
Французская революция открыла новый период в развитии международных отношений.
Вскоре борьба с буржуазно-революционной Францией стала в центре всех международных событий и дипломатических переговоров.
Европейская дипломатия в 1789 – 1792 гг. Главную роль в европейской политике в то время играли две наиболее мощные силы — английская и русская дипломатия.
В Англии руководителем внешней политики был Уильям Питт Младший, сын лорда Чатама, знаменитого министра из партии вигов во времена Семилетней войны.
Уильям Питт оставался главой министерства почти непрерывно с конца 1783 по 1806 г. Став во главе кабинета в декабре 1783 г., молодой Питт стремился укрепить положение Англии, которое пошатнулось после потери ею американских колоний.
Для этого надо было приобрести союзников на континенте Европы. Англия была богата деньгами. Напротив, финансы европейских монархий с их более отсталым хозяйством были весьма скудны.
Поэтому основное средство приобрести союзников Питт, как и его предшественники, находил в денежных субсидиях.
Главного врага Питт видел во Франции; однако быстрое усиление России на Балтийском и Черном морях также вызывало его тревогу.
Сначала Питт хотел было купить за субсидию союз с Россией, чтобы использовать ее в борьбе с Францией.
Заодно с этим у него была и другая цель: вмешиваясь в русскую политику, он рассчитывал противодействовать ее успехам.
Получив отказ в Петербурге, где хорошо разгадали его намерения, Питт сблизился с Пруссией и дворянской партией в Голландии, к которой примыкала и часть голландской буржуазии, державшаяся англо-прусской ориентации.
Торговый договор с Францией и создание англо-прусско-голландского союза были главными дипломатическими успехами Питта перед французской революцией.
Политика его в отношении союзников заключалась в том, чтобы брать от них все, не давая ничего. В отношении внешних врагов Питт не стеснялся в средствах.
Питт был политическим деятелем «большого стиля» — он сам твердо и решительно определял основную линию британской внешней политики. С самого начала французской революции Питт возненавидел ее, хотя и надеялся, что она ослабит Францию.
Больше всего он боялся распространения революции по всей Европе.
Когда революция вспыхнула в Бельгии, Питт решил заставить Австрию и Пруссию отвлечься от восточноевропейских дел и забыть взаимную вражду, чтобы общими силами потушить разгоревшийся пожар.
В меморандуме, направленном Пруссии, он предлагал ей договориться о совместном подавлении бельгийской революции. Уже тогда он заботился о создании международной группировки для борьбы с революционной Францией.
В дальнейшем Питт стал главным вдохновителем и организатором контрреволюционной коалиции против Франции.
Русская дипломатия находилась в руках Екатерины II и нескольких близких к ней лиц. «Первоприсутствующий» в Коллегии иностранных дел вице-канцлер граф Остерман был нерешительным и неспособным к инициативе человеком, умевшим лишь с большой важностью держаться при переговорах и на приемах.
Сама Екатерина II, ее талантливый доверенный советник князь Безбородко и князь Потемкин были главными инициаторами всех новых дипломатических комбинаций. Общая обстановка в годы революции во Франции благоприятствовала успехам русской дипломатии.
Царизм был еще крепок. В России не было сильной буржуазии, которая ослабляла бы военно-феодальный строй своей борьбой.
Крестьянскую войну Екатерине II удалось потопить в крови. Огромная территория, многочисленное население и сильная армия делали Россию могучей военно-феодальной державой.
Соседями России были слабые отсталые государства: Польша, находившаяся в состоянии полного развала, Швеция и Турция. Русская дипломатия искусно пользовалась борьбой между Англией и Францией и между Австрией и Пруссией для увеличения удельного веса своего государства в европейской политике.
Сама Екатерина, которая обладала выдающимися дипломатическими способностями, трезво понимала интересы и стремления других держав.
Подобно Питту, она проявляла достаточно хладнокровия, терпения и твердости, чтобы выбрать наиболее благоприятный момент для достижения своих дипломатических целей.
Эти цели определялись интересами дворянско-крепостнической империи помещиков и купцов.
Европейская дипломатия. В 1789 г. в восточном вопросе они сводились к приобретению Черноморского побережья между Бугом и Днестром и к разделу Турции в союзе с Австрией.
Далее, Екатерина хотела сохранить господство России в Польше и обеспечить свою империю от шведского нападения с севера.
Для достижения своих целей императрица задумала грандиозную комбинацию, направленную против англо-прусско-голландской лиги.
То был союз четырех держав: России, Австрии, Франции и Испании.
Переговоры об этом союзе начались в Петербурге и Париже еще с конца 1787 г. Францию русские дипломаты прельщали завоеваниями в Египте и Греции за счет Турции.
Слабость французской монархии, переживавшей финансовый и политический кризис, и нежелание Испании втягиваться в дела Восточной Европы тормозили переговоры.
Екатерина понимала, что французская революция означала их полный провал, так как Учредительное собрание никогда не допустило бы этого союза.
Но ближе всего к сердцу Екатерина II приняла удар, нанесенный революцией во Франции дворянству и монархии. Императрица глубоко возненавидела революцию.
Европейская дипломатия. Она называла Учредительное собрание «гидрой о 1200 головах», «шайкой безумцев и злодеев», и все более проникалась желанием начать войну с революцией, чтобы ее раздавить.
Но борьба с Швецией и Турцией мешала этим намерениям.
Пришлось ограничиться внутренними мерами: усилением цензуры, полицейского надзора, каторгой и ссылкой для свободомыслящих писателей.
Зато французские эмигранты принимались в России с особым радушием.