Дипломатия Кромвеля
Роспуск «охвостья» Долгого парламента в 1653 году и переход власти в руки Кромвеля в 1654 году сделали последнего диктатором.
Дипломатия Кромвеля. Отныне вся власть и руководство внешней политикой сосредоточены были в его руках.
Фактически же Кромвель стал диктором значительно раньше.
Сам он был джентльменом средней руки который понял с первых дней революции, что настало время действовать во имя будущего, не считаясь с обычаями прошлого и не занимаясь парламентскими дебатами на тему о правах парламента и прерогативах короны.
Один из скульпторов изобразил спокойную и решительную фигуру Кромвеля со шпагой в одной руке и молитвенником в другой, оружием, при помощи которого он разрешал, или, лучше сказать, разрубал самые сложные вопросы своего бурного времени. Это была Дипломатия Кромвеля.
Насмешники из числа парламентариев говорили о нем после разгона «охвостья», что Кромвель, претендент на непосредственные сношения со святым духом, и что он выдает свои распоряжения за повеления самого бога. Дипломатия Кромвеля, это повеления бога.
В этой насмешке была известная доля истины.
Убежденный в своей миссии, Кромвель облекал требования своего класса в проповедь, подкрепленную ссылками на библию и бога.
Действовал он с быстротой и решительностью, свойственной классу, который прочно захватил власть и не желает ни с кем ею делиться.
Лондонский купец Морель, состоявший в переписке с кардиналом Мазарини, писал ему:
«Мы возлагаем большую надежду на десять, чем на двести, на Кромвеля и его непосредственных помощников, а не на парламент.
Больше тайны — больше быстроты, меньше слов — больше дела, и четыре года не пройдут по-прежнему в ораторских упражнениях».
При вступлении в свои обязанности Кромвель отправил своего церемониймейстера ко всем иностранным послам «с поручением уверить их, что эта перемена не изменит ни отношений, ни дружбы, существующих между их государями и Англией».
Государственный совет поручил пяти своим членам продолжать дипломатические дела, начатые раньше парламентом.
Обстоятельства способствовали упрочению власти диктатора.
В июне 1653 года английский флот одержал решительную победу над голландцами.
С Голландией было покончено. Корнелий де Витт на собрании Генеральных штатов Соединенных провинций заявил: «Моя обязанность сказать вам, что теперь и мы, и море во власти Англии».
Война еще продолжалась некоторое время, пока велись переговоры.
Дипломатия Кромвеля.
Англичане по-прежнему настаивали на слиянии двух республик, но Кромвель, убежденный в необходимости скорейшего заключения мира, отказался от этого требования и добился заключения мира в июне 1654 года.
Участниками Договора были не только голландцы, но и их союзники: король Датский, протестантские кантоны Швейцарии, ганзейские города и некоторые протестантские князья Северной Германии.
Одновременно с этим договором Кромвель заключил торговые договоры с другими, менее опасными для Англии державами: Швецией, Данией и Португалией.
Еще в 1653 году Кромвель отправил в Стокгольм английского дипломата Уайтлока, который должен был заключить договор со Швецией.
«Это, говорил Кромвель Уайтлрку, чрезвычайно важно для республики. Кроме королевы Христины, во всем христианском мире нет такого государя и такой державы, с которыми мы могли бы рассчитывать связать себя узами дружбы. Ваше нынешнее назначение послужит лучшим средством к устройству наших дел с голландцами и датчанами, а также и дел нашей торговли».
Уайтлоку пришлось употребить много усилий, чтобы победить предубеждение шведского дворянства, которое с возмущением смотрело на события в Англии и считало, что дело парламента есть дело «компании портных и сапожников».
Тем не менее 28 апреля 1654 года Уайтлок подписал мирный и союзный трактат с Швецией.
В трактате с Данией в сентябре 1654 года Англия выговорила себе право прохода через Зунд на тех же условиях, которыми до сих пор пользовались голландцы.
Договор с Португалией, представитель которой долгие месяцы ждал ответа на свои предложения, был началом экономического подчинения Португалии Англии.
«Мы заключили, говорил Кромвель, мир с двором португальским. Купцы наши, там торгующие, будут иметь право свободного вероисповедания и полную свободу славословить всевышнего в собственных своих церквах».
Это нисколько не помешало Кромвелю предать суду брата португальского посланника Панталеона де Са за то, что тот позволил себе со своими друзьями устроить драку у новой Биржи в лондонском Сити, причем были убитые и раненые. Суд приговорил португальского дона к смерти, и он был обезглавлен перед многочисленной толпой. За несколько часов до этого посланник, его брат, выехал из Англии с только что подписанным договором, чтобы не видеть страшного зрелища.
Труднее обстояло дело с Испанией.
Несмотря на то, что Испания была первой страной, которая признала Английскую республику, несмотря на все старания Карденьи, дело с подписанием договора подвигалось вперед чрезвычайно медленно.
Ненависть англичан к этой великой колониальной стране была давнишней и понятной. Как только Кромвель был провозглашен протектором,
Карденья, боясь, что его предупредит Франция, в частном разговоре предложил Кромвелю помощь со стороны Испании для утверждения его власти.
Он обещал от лица своего короля, что Испания откажется поддерживать какие бы то ни было домогательства Карла Стюарта, сына казненного короля английского.
За это Карденья требовал, чтобы Кромвель выступил совместно с Испанией против Франции.
Но Мазарини оказался более ловким, чем испанское правительство. Он готов был титуловать Кромвеля от имени короля «братом», «кузеном», но Кромвель просил сказать кардиналу, что никакого иного титула, кроме протектора, он не потерпит.
Мазарини намекал, что, если понадобится, он «вежливым образом» готов выпроводить из Франции семью казненного короля, и предлагал Кромвелю деньги и союз.
Кромвель неторопливо выслушивал предложения соперников и ставил им все новые условия и требования.
По существу он давно уже решил вопрос о том, кого предпочесть.
Франция была сильна, и борьба с ней была чревата неожиданностями.
Испания находилась в состоянии упадка и представляла богатую и легкую добычу. Испания не разрешала Англии торговать со своими колониями.
Она подвергала английских купцов, еретиков с испанской точки зрения, суду инквизиции. Кромвель потребовал от Испании свободы плавания в Вест-Индию и прекращения инквизиционного преследования.
Это было чересчур даже для испанского посла.
Карденья с негодованием заявил: «Требовать освобождения от инквизиции и свободного плавания в Вест-Индию — все равно, что требовать обоих глаз моего государя».
Всегда необходимая в глазах Кромвеля война с Испанией стала теперь неизбежной:
- Она могла занять матросов, офицеров и солдат, дать им возможность нажиться.
- Она могла успокоить умы фанатиков, метавших громы против папистов.
- Она, наконец, сулила дать Англии господство в Новом Свете, который попал в руки католиков-испанцев, а должен был принадлежать суровому протестантскому богу Кальвина, богу торговли, капиталистической эксплуатации и нарождающейся биржи.
К берегам Нового Света была отправлена эскадра Пенна, в Средиземное море — эскадра страшного Блэка, который крейсировал около испанских берегов.
Пенну даны были инструкции начать захват испанских колоний. Однако попытка овладеть островами Сан-Доминго была, к стыду англичан, отбита испанцами.
Когда это происшествие стало известно в Испании, на английские корабли и имущество в Испании было наложено эмбарго, многие из купцов были арестованы, и король приказал Карденье покинуть Англию.
Когда Карденья садился на предоставленный ему фрегат в Дувре 24 октября 1655 года, Кромвель подписывал мирный и торговый договор с Францией.
«Если этот договор, писал французский посол в Англии Бордо, и утратил свою прелесть от долгого ожидания, зато разрыв с Испанией, кажется, должен придать ему новую цену».
28 ноября сообщения о договоре с Францией и войне с Испанией были обнародованы. на улицах Лондона.
В сентябре 1656 года Кромвель следующими словами характеризовал создавшееся положение:
«Мы в войне с Испанией. Мы начали эту войну по необходимости. Испания наш величайший враг, враг естественный и как бы указанный самим богом, ибо она — воплощенный папизм. Нет средств ни добиться от Испании удовлетворения, ни обезопасить себя от нее. Мы требовали от нее для наших купцов только позволения иметь в кармане библию и молиться богу по-своему, но нечего ждать от испанца свободы совести». Война окончилась уже после смерти Кромвеля и была неудачной для Испании. Англия захватила остров Ямайку, центр работорговли в Америке.