Берлинские переговоры Саймона с Гитлером состоялись в Берлине 24 — 26 марта 1935 г.
Саймон прибыл в Берлин в сопровождении лорда хранителя печати Антони Идена. В беседах с Гитлером участвовал с английской стороны и британский посол Эрик Фиппс. При Гитлере находились барон Нейрат и Риббентроп.
Берлинские переговоры Саймона с Гитлером. Официальное совместное коммюнике от 26 марта гласило, что «англо-германская беседа велась в духе полной откровенности и дружественности и имела результатом окончательное выяснение соответственных точек зрения».
Вопреки этому успокоительному заверению, иностранная печать сообщала о весьма дерзком и вызывающем поведении Гитлера во время «откровенных и дружественных бесед» с английскими гостями.
По возвращении в Лондон, на заседании Палаты общин 9 апреля 1935 г., Саймон доложил членам Парламента о своих берлинских переговорах.
«Господин Гитлер, — рассказывал английский министр — решительно заявил, что Германия не желает участвовать в пакте, который обязывал бы её к взаимопомощи.
В частности Германия не расположена участвовать в пакте взаимной помощи с Россией.
Вместе с тем господин Гитлер заявил о трудности определения того, какую страну можно признать агрессором.
На вопрос, как он отнёсся бы к тому, чтобы другие правительства заключили между собой пакт взаимопомощи, господин Гитлер заметил, что это опасная идея».
Возражал Гитлер и против заключения центрально-европейского пакта, гарантирующего независимость Австрии.
По его мнению, слишком трудно определить, что означает «невмешательство» в отношении этой страны. Германский канцлер соглашался начать переговоры с Англией об ограничении военно-морского строительства.
Однако он заранее ставил условием, что германский флот составит не менее 35% английского.
Что касается военных самолётов, то Гитлер требовал для Германии равенства с Англией и Францией, но снова с оговоркой: «если увеличение советских воздушных сил не вызовет пересмотра этой нормы».
Наконец, в отношении Лиги наций Гитлер заявил, что Германия не вернётся в состав её членов, пока находится «в неравноправном положении в вопросе о колониях».
Таким образом, Саймону оставалось лишь признать наличие «серьёзных разногласий» в позициях германского и английского правительств,
«Введение всеобщей воинской повинности в Германии, — писал английский публицист Гарвин в газете «Observer», — с совершенной убедительностью показало, что третья империя значительно сильнее, чем это предполагалось в Англии.
Она считает возможным действовать безнаказанно, пренебрегая мнением всей остальной Европы. Мы должны смотреть в лицо этим фактам».
«Смотреть в лицо фактам» означало для соглашательского лагеря английского общественного мнения капитулировать перед ними.
В самом деле, нельзя же требовать от Германии соблюдения status quo без каких-либо компенсаций?
Германия стремится не только к увеличению своей военной мощи: она добивается и территориальных приобретений.
Отказаться от признания этих фактов — значит предаваться самообману. Таков был вывод «реальных политиков», определявших линию английской дипломатии в германском вопросе.
Возникновение третьего очага войны и дальнейшее наступление поджигателей войны (1935-1936 гг.)