Балканский вопрос в конце 1913 — начале 1914 г
Вскоре на Балканах вспыхнул новый международный конфликт. Встал Балканский вопрос.
Сербия, чрезвычайно усилившаяся после второй войны, решилась еще раз попытаться добиться выхода к Адриатике, заняв часть Албании.
Между тем летом 1913 г. Лондонская конференция послов приняла «органический статут албанского государства».
Балканский вопрос в конце 1913 — начале 1914 г. Албания объявлялась независимым княжеством «под гарантией шести держав».
Выбор монарха предоставлялось произвести великим державам в шестимесячный срок.
«Контроль над гражданским управлением и финансами Албании», согласно статуту, поручался «международной комиссии, составленной из делегатов шести держав и делегата Албании».
В нескончаемых спорах и интригах конференция послов устанавливала границы албанского государства, вопрос о которых был оставлен открытым в Лондонском мирном договоре от 30 мая и передан на усмотрение великих держав.
Россия и Франция при проведении границы поддерживали Сербию и Грецию; Германия, Австрия и Италия — Албанию. Англия изменила свою позицию по сравнению с минувшей зимой. Она теперь становилась на сторону Германии, Австрии и Италии.
11 августа конференция вынесла решение об основном направлении границ.
Были созданы две разграничительные комиссии; они выехали на место, чтобы реализовать постановления международной конференции.
Это означало, что дипломатическая борьба из здания Форейн офис, где заседала Лондонская конференция, переносится в палатки международных комиссий в Албанских горах.
Там царили весьма своеобразные нравы.
Русский уполномоченный генерал-майор Потапов перехватил письма германского уполномоченного майора Лафферта; они дают некоторое понятие о приёмах работы разграничительных комиссий.
- октября Лафферт писал: «Теперь Союз (Тройственный) стоит сплочённо против Согласия. Француз так обозлился, что уже грозил отъездом. Союз сегодня днём обработал англичанина, и мы должны были перетянуть его к себе».
- октября: «Мы переубедили англичанина. Большой конфликт. Правительства запрашивают информации… На обратном пути я прогалопировал мимо француза, чтобы испугать его лошадь, которая несколько упряма. Результат был великолепен сверх ожиданий. Теперь он хромает и на здоровую ногу тоже… В общем Союз хочет видеть Албанию елико возможно большей, Согласие — елико возможно меньшей. Затем, как Италия, так и Австрия считают Албанию сферой своего влияния и благодаря этому ежеминутно ссорятся. Англию… мы перетягиваем на свою сторону».
Пока тянулась работа комиссий, между сербами и албанцами происходили непрерывные конфликты. В октябре, после одного нападения албанцев, сербское правительство провело частичную мобилизацию и оккупировало часть албанской территории.
При этом оно заявило, что не освободит её, пока в Албании не будет установлен порядок. Тогда австрийское правительство решило, что нужно воспользоваться, наконец, сербским выступлением для превентивной войны и полного разгрома Сербии.
14 октября Берхтольд телеграфировал австрийской миссии в Белграде: «Мы должны поставить сербскому правительству вопрос, намерено ли оно прекратить военную подготовку к вторжению в Албанию, — вернее, готово ли оно отозвать в определённый краткий срок находящиеся на албанской территории войска.
От ответа на этот вопрос и от выполнения прежних сербских заявлений должно будет зависеть дальнейшее отношение монархии к Сербии, так как мы решились обеспечить всеми способами, которые найдём подходящими, безусловное соблюдение лондонских решений».
Берлин на этот раз снова заверял Вену в своей полной поддержке. Инструкция, посланная заместителем статс-секретаря ведомства иностранных дел послу в Вене, гласила: «Вам следует сказать графу Берхтольду, что в стремлении к обеспечению жизнеспособной Албании мы твёрдо стоим на стороне Австро-Венгрии и предписали императорскому поверенному в делах в Белграде решительно поддерживать австрийский демарш.
Кроме того, мы пригласили к сотрудничеству Англию, под председательством которой выносились поставленные под угрозу лондонские решения».
Это было передано по телеграфу в Вену 16 октября.
А в ночь с 17 на 18 октября 1913 г. австрийский министр иностранных дел граф Берхтольд отправил австрийскому посланнику в Белграде предписание вручить сербскому правительству ультиматум.
Австрия требовала немедленного очищения Албании.
В противном случае она грозила войной.
Сербское правительство, посовещавшись с русским правительством, приняло ультиматум: оно вывело войска на 24 часа раньше срока, к великому огорчению австрийских империалистов.
Ещё раз Россия и Сербия отступили под австро-германским нажимом.
Едва прошёл месяц после австрийского ультиматума Сербии, как на Ближнем Востоке уже возник новый международный конфликт.
В ноябре 1913 г. между Германией и Турцией было заключено соглашение об отправке в Турцию германской военной миссии из 42 офицеров.
Во главе миссии был поставлен генерал Лиман фон Сандерс.
Миссия должна была заняться реорганизацией турецкой армии.
При этом Лиман фон Сандерс был назначен на должность командующего корпусом, расположенным на берегах проливов.
14 декабря Лиман прибыл в Константинополь.
Миссия Лимана вызвала в Петербурге негодование.
Получалось так, что на берегах Босфора оказывалась военная сила, которой командовали немцы.
Председатель Совета министров Коковцев проездом из Парижа остановился в Берлине и лично вёл с германским канцлером и с самим Вильгельмом переговоры о миссии Лимана.
Он требовал по крайней мере отказа Лимана от командного поста в столице.
Германское правительство как будто соглашалось, что германский генерал может командовать корпусом, расположенным и в другом месте.
Но, по-видимому, по тайному внушению тех же немцев, Порта решительно отвергла вмешательство России в функции германского генерала в Турции.
Царское правительство обратилось за поддержкой в Париж и Лондон.
Франция, хотя и не особенно охотно, но всё-таки выразила готовность поддержать Россию. Англия заняла более уклончивую позицию.
После довольно острых переговоров русская дипломатия добилась от немцев и турок некоторой уступки.
Лимана произвели в следующий чин; это давало формальное основание освободить его от должности командира корпуса.
Таким образом, от командного поста в столице Лиман отказался.
Но фактически германская миссия всё-таки продолжала играть в турецкой армии руководящую роль.
Усиление германского влияния в Турции грозило сделать Германию хозяйкой проливов.
Дело Лимана фон Сандерса совпало с подготовкой к переговорам о новом русско-германском торговом договоре.
Он должен был заменить договор 1904 г., по которому Россия в трудную минуту сделала Германии очень большие уступки, дабы обеспечить её благожелательный нейтралитет в войне на Дальнем Востоке.
Предстоявшие переговоры вызывали ожесточённую полемику между русской и германской печатью.
Дело Лимана фон Сандерса было новой провокацией германского империализма.
Она дополнила длинный перечень тех испытаний, которым Германия подвергла международный мир.
Открылся этот перечень танжерским выступлением кайзера.
Он продолжался провокацией в Касабланке и ультиматумом Бюлова в дни боснийского кризиса, «прыжком „Пантеры”» и двое кратными угрозами Сербии: в конце 1912 г. и, наконец, спустя ровно год после этого.
Это статья — Балканский вопрос в конце 1913 — начале 1914 г
Балканские войны (1912 — 1913 гг.)