Раньше чем армии вступят в бой, твердил Гитлер необходимо, чтобы вражеская нация была деморализована, чтобы она была подготовлена к капитуляции и приведена к пассивности.
«Добьёмся ли мы морального поражения противника перед войной? — спрашивал Гитлер. — Вот вопрос, который меня интересует. Везде, в самой вражеской стране, мы будем иметь друзей, которые нам помогут. Мы сможем их обеспечить. Смятение чувств, конфликты, нерешительность, паника — вот что будет нашим оружием».
Гитлер считал необходимым иметь повсюду своих агентов — «безобидных путешественников», которые будут разжигать везде мятежи и волнения, вызывать конфликты и панику, усыплять бдительность противника при помощи хитрости и обмана. Такова же будет цель договоров и соглашений, которые будут затем превращены в «клочок бумаги». «Наша стратегия, — поучал Гитлер одного из своих приближённых, Форстера, руководителя данцигских нацистов, — будет состоять в том, чтобы разрушить врага изнутри, заставить его разбить самого себя своими руками».
В осуществлении этих задач на помощь военным должны прийти дипломаты. Однако старая дипломатия не только не нужна, но и вредна для «новой Германии».
«Я не буду ждать, пока эти куклы переучатся, — презрительно говорил Гитлер о старых германских дипломатах в беседе с Раушнингом. — Если наши худосочные дипломаты думают, что можно вести политику так, как честный коммерсант ведёт своё дело, уважая традиции и хорошие манеры, — это их дело. Я провожу политику насилия, используя все средства, не заботясь о нравственности и „кодексе чести”… В политике я не признаю никаких законов. Политика — это такая игра, в которой допустимы все хитрости и правила которой меняются в зависимости от искусства игроков».
«Умелый посол, — развивал Гитлер свои идеи, — должен быть мастером этикета. Когда нужно, он не остановится перед подлогом или шулерством. Меньше всего он должен быть корректным чиновником».
Именно таковы были избранные Гитлером дипломаты фон Риббентроп, фон Папен, Абец и другие.
Как писал в своей книге Феликс Гросс, «во всякой другой стране, только не в кайзеровской Германии, тем более не в Германии фашистской, Папен рано закончил бы свою карьеру за железной решёткой».
Проникнув во «дворец дипломатии» с чёрного хода, шпион, разведчик и авантюрист фон Папен даже в политических кругах гитлеровцев носил кличку «хамелеона». Этот седовласый человек с тощим лицом и тонкими губами, одетый, как манекен с витрины модного магазина, как нельзя лучше подходил для роли международного разведчика и интригана. Он сумел во-время переметнуться на сторону Гитлера и стал одним из незаменимых агентов гитлеровской «дипломатии».
Не менее колоритна фигура другого профессионального дипломата гитлеровской Германии, Иоахима фон Риббентропа. Бывший офицер, а после войны коммивояжёр по сбыту вин, Риббентроп прошёл на практике курс шпионажа и разведки. Его наставником в этой науке был сам фон Папен. Внешность Риббентропа соответствовала его роли торгового и политического агента. Видная фигура, свободные манеры, умение одеваться, знание иностранных языков помогали ему приспособляться к условиям любой среды и приобретать повсюду связи. Риббентропу удалось даже украситься аристократическим титулом при помощи усыновившей его тётки. Большое состояние получил он путём женитьбы на дочери богатого рейнского промышленника.
Гитлер ещё до прихода к власти сумел оценить Риббентропа. Вылощенный коммивояжёр получил назначение на пост начальника департамента внешней политики национал-социалистской партии. Правда, Министерство иностранных дел в тот период приказало своим отделам не допускать никаких сношений с Риббентропом. Но он не растерялся. При своём департаменте он организовал разведывательный отдел, который впоследствии стал известен под наименованием «бюро Риббентропа». Там он собрал своих людей — офицеров в отставке, обедневших дворян, артистов и в особенности артисток, танцовщиц, маникюрш, портних, продавщиц, девушек всяких профессий и без профессий. Обучив их всех ремеслу шпионажа, он спустил эту свору на чиновников Министерства иностранных дел и на виднейших государственных деятелей всех стран. Вскоре к нему потекли всевозможные документы из Министерства и всяческая информация из различных государств.
Гитлер непосредственно руководил работой своих дипломатов. «Я уже сейчас организую свою собственную дипломатическую службу — рассказывал Гитлер Раушнингу в 1932 г.,— это обходится дорого, но я выиграю время… Я приказал составить картотеку на всех влиятельных людей мира, на которых будут получены необходимые данные. Такой-то — принимает ля деньги? Каким иным путём можно его купить? Горд ли он? Какие у него эротические наклонности? Какой тип женщин он предпочитает? Не гомосексуалист ли он? Этой категории надо уделить особое внимание, таких людей можно крепко держать на привязи. Скрывает ли он что-либо из своего прошлого? Поддаётся ли шантажу?.. Таким путём, — заключал Гитлер, — я провожу настоящую политику, завоёвываю людей, заставляю их работать на себя, обеспечиваю себе проникновение и влияние в каждой стране. Нужные мне политические успехи достигаются путём систематической коррупции руководящих классов… Плоды этой подпольной работы я соберу в будущей войне, ибо никто не может противопоставить мне что-либо подобное».
Однако непосредственно после своего прихода к власти Гитлер поручил руководство официальной дипломатией прежнему министру иностранных дел фон Нейрату. Профессиональный дипломат, юнкер до мозга костей, член бывшего «Клуба господ» и приятель Папена, фон Нейрат не принадлежал к национал-социалистам. Гитлер не имел ещё в это время достаточно компетентных дипломатов для замещения высших дипломатических постов своими людьми. Он оставил Нейрата, хотя и относился к нему с недоверием. С самого начала он стремился по возможности сузить сферу деятельности Нейрата. Департамент печати Министерства иностранных дел был передан Геббельсу. Было прекращено поступление от иностранного ведомства специальных докладов о положении дел в отдельных странах и частях света. Международную информацию поставляло теперь «бюро Риббентропа», а затем «внешнеполитический отдел» партии, возглавляемый Розенбергом. Был создан отдел, ведающий «немцами за границей», под руководством Боле. Свои дипломатические представительства за границей Гитлер постепенно превращал в центры агентуры и нацистской пропаганды. Там, где оставались непартийные дипломаты, они были превращены в марионеток, автоматически действующих по приказу из Берлина. Сам Нейрат был постепенно оттеснён от руководства международными делами. С дипломатическими поручениями в первые годы национал-социалистской власти по европейским столицам разъезжал ближайший помощник Гитлера Геринг.