Тридцатилетняя война и Вестфальский мир
В то время, когда Ришелье был первым министром с 1624 по 1642 год, угроза нового усиления Габсбургов снова нависла над Францией.
К концу XVI века напор турок на владения Габсбургов ослабел: Габсбурги снова обратили свои взоры на Германию, рассчитывая восстановить там свое влияние и императорскую власть, ослабленную реформацией. Началась «католическая реакция», борьба с протестантизмом, который, как сказано, усилил немецких князей и стал знаменем их сопротивления императору. Фердинанду II грезилась единая Германия под его безусловной и неограниченной властью.
Началась так называемая Тридцатилетняя война с 1618 по 1648 год, последняя попытка императора подчинить себе Германию.
Если бы подобного рода планы осуществились, рядом с Францией выросла бы огромная держава.
Ришелье напрягал все свои силы, чтобы не допустить этого.
Ему пришлось продолжать традиционную политику Франции, поддерживая протестантских князей против католика императора.
И в то же время Ришелье громил собственных французских протестантов у Ларошели 1628 год.
Он начал переговоры с датским королем, который, боясь усиления императора в Северной Германии и на побережье Северного и Балтийского морей, охотно принял субсидии от Англии и Голландии и начал войну с императором.
После того. как король был разбит, Ришелье, покончивший к этому времени с гугенотами, приложил все свое дипломатическое искусство, чтобы бросить против германского императора силы Швеции и ее смелого полководца — короля Густава-Адольфа.
Правой рукой во всех мероприятиях Ришелье был замечательный дипломат XVII века монах-капуцин отец Жозеф (Pere Joseph, 1577—1638 гг.).
Истинную роль его вскрыл французский историк Фанье, воспользовавшись попавшей в его руки обильной архивной документацией.
Этот «вонючий монах», или «Серое преосвященство», как его часто называли, таинственно, но последовательно работал в тиши дипломатических кабинетов на пользу Франции и во славу ее короля.
Средневековые грезы о новом крестовом походе причудливо переплетались в его голове с «реалистической» политикой его шефа-кардинала.
Грезы оставались в области фантазии; мечтателю приходилось осуществлять лишь то, что оказывалось реальным.
Отец Жозеф засылал в страны Леванта, Марокко и Абиссинию многочисленных миссионеров, которые одновременно были и дипломатическими агентами.
Он считал, что ого мечта о крестовом походе может быть осуществлена только после того, как будет окончательно унижен император, и немецкие князья станут вассалами короля французского.
Отец Жозеф деятельно работал в Германии, чтобы привлечь немецких курфюрстов на сторону Франции.
Его заслугой было приобретение Францией баварской дружбы. С 1633 года он руководил немецкой политикой Франции, был горячим сторонником прямого вмешательства Франции в Тридцатилетнюю войну и, таким образом, вместе со своим министром подготовил торжество французской политики в 40-х годах XVII столетия.
В 30-х годах в Германию были отправлены самые способные из французских дипломатов — Фанкан, Шарнасе и Марньевилль.
Их задачей было заручиться поддержкой со стороны протестантских князей.
В 1631 году Ришелье заключил союз с шведским королем Густавом-Адольфом.
Швеция и Франция обязались «восстановить свободу Германии», поднять князей против германского императора и ввести порядки, существовавшие там до 1618 года.
Франция обязалась давать шведскому королю субсидию в 1 миллион ливров ежегодно. За это шведский король обещал держать в Германии 30 тысяч пехоты и 6 тысяч кавалерии, чтобы действовать против императора. Швеция выступила, таким образом, как прямая наемница Франции.
Ее заданием было поддерживать политическое распыление Германии и не дать императору усилиться.
Если, однако, Швеция так легко дала себя подкупить, то это объясняется тем, что у нее были свои интересы в Балтике.
Они оказались бы под ударом, если бы император после победы над датским королем завладел побережьем Балтийского моря.
Таким образом, вновь возникал вопрос о том, кому будет принадлежать господство над Балтийским морем.
Швеция была в XVII веке самым сильным из скандинавских государств.
Во время смуты Московское государство потеряло свои владения на побережье Финского залива, расширить которые стремился когда-то еще Иван Грозный.
Шведы заняли и западное побережье Финского залива и Рижский залив.
Теперь они мечтали о том, чтобы захватить все побережье Балтийского моря и, поставив крепости в устьях больших рек, по которым польские и прусские помещики вывозили хлеб в Западную Европу, брать с них пошлины в свою пользу.
Когда Густав-Адольф был убит в 1632 году, Франция непосредственно вмешалась в немецкие дела: во имя пресловутой немецкой «свободы» она систематически разоряла Западную Германию.
Длительная война, которая опустошила Германию и окончательно похоронила всякие надежды на ее политическое объединение, закончилась только в 1648 году.
Тридцатилетняя война и Вестфальский мир
Вестфальским миром история дипломатии начинает обычно историю европейских конгрессов.
Он был заключен после длительных переговоров, которые начались еще в 1644 году, в городах Оснабрюке и Мюнстере в Вестфалии.
В Оснабрюке заседали представители императора, немецких князей и Швеции, в Мюнстере послы императора, Франции и других держав.
Все усилия императорского посла и искусного дипломата Траут-Уянсдорфа были направлены на то, чтобы, удовлетворив аппетиты Швеции, отколоть ее от Франции и создать более благоприятные для империи условия переговоров.
Однако Швеция осталась крепко привязанной к французской колеснице, которой на этот раз управлял уже первый министр Франции Мазарини.
Последний, подстрекая курфюрста Бранденбургского против непомерных притязаний Швеции на территорию южной Балтики, парировал шведские притязания, тем самым он заставил итти Швецию вместе с Францией.
Единственное, что удалось Траутмансдорфу, это защитить австрийские владения Габсбургов от дальнейшего расчленения и, таким образом, сохранить государственную целостность будущей Австрии.
Окончательные условия мира были подписаны в Мюнстере 24 октября 1648 года, куда незадолго до этого приехали уполномоченные из Оснабрюка.
Значение Вестфальского мира заключается в том, что он окончательно установил внутренний строй Германии и закрепил ее политическое распыление, фактически покончив с Империей.
С другой стороны, определив границы государств Европейского континента, Вестфальский трактат явился исходным документом для всех трактатов и договоров, вплоть до Французской буржуазной революции конца XVIII века.
Немецкие князья получили право вести самостоятельную внешнюю политику, заключать договоры с иностранными державами, объявлять войну и заключать мир, правда, с оговоркой, что их внешняя политика не будет направлена против Империи. Но фактически эта оговорка значения не имела.
Швеция добилась того, что устья восточноевропейских рек, впадающих в Балтийское и Северное моря, по которым шли хлебные грузы из Восточной Европы в Голландию и Англию, оказались в ее руках.
Франция получила Эльзас, кроме Страсбурга, и закрепила три ранее приобретенных ею епископства: Мец, Туль и Верден.
Французское требование «естественных границ» стало, таким образом, воплощаться в жизнь.
Мирный трактат признал также самостоятельность Голландии и независимость Швейцарии от Империи. Гарантами условий мирного договора были признаны Франция и Швеция.
Вестфальский мир был торжеством политики Ришелье, хотя самого кардинала уже не было в это время в живых, он умер в 1642 году.
Продолжателем политики Ришелье был кардинал Мазарини.
Он стоял у власти в период оформления мирных условий в Оснабрюке и Мюнстере и позже заключил Пиренейский договор с Испанией в 1659 году.
Этот мир, по которому Франция приобрела часть Люксембурга, Руссильон, Артуа и Геннегау, подготовил гегемонию Франции в Европе.
Принципы «политического равновесия», выдвинутые во время переговоров в Мюнстере и Оснабрюке, обеспечили политическое преобладание Франции.
Самый опасный из противников Франции — Империя — фактически перестал существовать.
Торжествовала «исконная немецкая свобода» в Германии, «политическая свобода» в Италии.
Другими словами, достигнуты были политическое распыление и беспомощность этих двух европейских стран, с которыми Франция могла отныне делать все, что ей угодно.
Вполне понятно, что Мазарини мог теперь спокойно навязывать своим незадачливым соседям «естественные границы», ссылаясь на времена древних галлов, монархии Пипина и Карла Великого в доказательство прав Франции на немецкие и итальянские территории.
Эти права и попытался осуществить «король-солнце» — Людовик XIV.
В его царствование французский абсолютизм вступил в полосу своей наивысшей славы и наибольшего международного значения.
При нем же во второй половине его царствования французский абсолютизм столь же быстро стал клониться к упадку.
Это тема — Тридцатилетняя война и Вестфальский мир