Советско-германский договор о дружбе и нейтралитете 1926 г

Советско-германский договор о дружбе и нейтралитете 1926 г

Достигнутыми в Локарно результатами были довольны не все страны. Негативной была реакция Советского Союза.

Во-первых, потому что СССР, имевший основания считаться великой державой, был в очередной раз отстранен от решения крупной европейской проблемы. Германии помогали восстановиться и вернуться в “европейскую семью”, а Советскому Союзу не помогали, продолжая его игнорировать.

Во-вторых, сближение с Британией и ослабление антагонизма с Францией отчасти обесценивало для Берлина сотрудничество с Москвой. Сталинское руководство с полным основанием задавалось вопросом о том, следует ли считать рапалльские договоренности действующими или в силу изменившихся обстоятельств в Берлине не будут с ними считаться. В-третьих, СССР смущало предстоящее вступление Германии в Лигу наций. После ее присоединения к этой организации Советский Союз оставался бы единственной крупной державой, остающейся за порогом Лиги. Более того, в случае решения Лиги применить репрессивные санкции против СССР Германии пришлось бы, в соответствии с Уставом Лиги, в этих санкциях участвовать.

В Германии не испытывали иллюзий по поводу перспектив примирения с Францией и не хотели терять Россию.

Партнерство с Москвой могло помочь Берлину продолжить борьбу за пересмотр Версальского договора.

Стремясь ослабить подозрения СССР в отношении переориентации Германии, германская сторона накануне созыва Локарнской конференции осенью 1925 г. пошла на выделение Советскому Союзу краткосрочного кредита для закупки германских товаров.

Затем, 12 октября 1925 г., состоялось подписание советско-германских торгового договора и консульской конвенции.

Но этого было недостаточно. Советский Союз добивался от Германии обязательства в случае ее вступления в Лигу наций оговорить себе право не участвовать в санкциях Лиги, если окажется, что объектом эти санкций является СССР. Германские представители соответствующие заверения дали.

И в самом деле, во время обсуждения вопроса о приеме Германии в Лигу германская делегация отказалась от автоматического участия в возможных мерах Лиги против государства, признанного агрессором, ссылаясь на свое положение как фактически невооруженной державы.

Она также отказалась и от безусловного пропуска войск других держав через свою территорию при возникновении аналогичных обстоятельств. Принципиальная позиция Берлина состояла в том, что германское правительство должно было само определять в каждом конкретном случае меру своего возможного участия в санкциях Лиги.

Таким образом, с одной стороны, германская дипломатия фактически поставила перед Лигой вопрос о необходимости согласиться с перевооружением Германии, а с другой – не позволила нейтрализовать значение Рапалльского договора, который оставался в ее руках инструментом давления на западных партнеров.

Несмотря на критику германской позиции, страны Лиги согласились с германской трактовкой обязательства об участии в санкциях, что было оформлено официальным документом Локарнской конференции.

Одержав этот успех, германская дипломатия сделала новый шаг к развитию своей антиверсальской линии.

24 апреля 1926 г. в Берлине Советский Союз и Германия подписали договор о дружбе и нейтралитете. Главным его положением было подтверждение буквы и духа Рапалльского договора как правовой и политической основы советско-германских отношений (ст. 1).

В случае, если одна из договаривающихся сторон, “несмотря на миролюбивый образ действий”, подверглась бы нападению одной или группы держав, другая договаривающаяся сторона принимала на себя обязательство “соблюдать нейтралитет в продолжении всего конфликта” (ст. 2).

Особой статьей оговаривался отказ сторон от участия в любых коалициях, имеющих целью подвергнуть экономическому или финансовому бойкоту одну их них (ст. 3).

К договору были приложены ноты, которыми обменялись стороны. В них Германия взяла на себя обязательство “со всей энергией противодействовать” в Лиге наций стремлениям, которые “были бы односторонне направлены” против СССР.

Линия Рапалло была продолжена в Берлине. Она заложила в двусторонних отношениях традиции взаимодействия, которым суждено было сыграть неоднозначную роль в мировой истории. Советский Союз со всей определенностью рассматривал “систему Локарно” как направленную против его интересов.

История международных отношений

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *