Россия на Генуэзской конференции 1922 года

Россия на Генуэзской конференции 1922 года

Экономические и финансовые вопросы.

Значимым событием в истории международных отношений и отечественной дипломатии первой четверти XX века является Генуэзская конференция 1922 г.

В конце 1921 г. на первый план в государственной повестке советской республики выдвигаются экономические, финансовые и народнохозяйственные заботы, остро обозначилась проблема дипломатического признания страны иностранными державами и получения займов. Насущная потребность заняться внутренними вопросами и деловыми связями с зарубежьем была продиктована охватившими РСФСР засухой и голодом, грозившими перерасти в национальную катастрофу.

28 октября 1921 г. правительство РСФСР направило властям Англии, Франции, Италии, Японии и США ноту, в которой подчеркивалось, что политика делового сотрудничества с другими странами является одной из основных целей советской дипломатии.

Россия выражала согласие обсудить вопрос о признании довоенных долгов царского правительства на условиях прекращения всяких действий, угрожающих безопасности советских республик, гарантии неприкосновенности их границ, рассмотрения взаимных претензий и заключения окончательного мирного договора.

Для обсуждения этих вопросов Москва предлагала созвать международную конференцию. [Документы внешней политики СССР, т. IV. – М., 1960, с. 281-286]

Ответом стало «решение Верховного совета Антанты (6 января 1922 г.) созвать международную экономическую конференцию с участием всех европейских держав, включая Советскую Россию» (в своем приглашении Державы Согласия обозначили необходимость личного присутствия на мероприятии В.И.Ленина). [АВП РФ, ф. 418, оп. 2, п. 8, д. 2, л. 1]

При этом западные страны требовали от Москвы «безоговорочного признания всех довоенных долгов бывшей Российской империи», что ни в коей мере не соответствовало национальным интересам разоренной гражданской войной страны. Однако Россия согласилась участвовать в этом форуме.

 

8 января 1922 г. наркоминдел Г.В.Чичерин направил Верховному совету Антанты телеграмму, в которой сообщалось, что «Российское правительство с удовлетворением принимает приглашение на европейскую конференцию…» и что со стороны России «не будет каких-либо препятствий к быстрому ходу ее работы». [Документы внешней политики СССР, т. V. – М., 1961, с. 47-48; АВП РФ, ф. 418, оп. 2, п. 8, д. 2, л. 2-6]

Москва стала активно готовиться к предстоящему событию. Решением Политбюро ЦК партии была создана специальная комиссия в составе Г.В.Чичерина, М.М.Литвинова, Г.Я.Сокольникова, А.А.Иоффе, А.М.Лежавы и Н.Н.Крестинского. Для подготовки документов, связанных с рассмотрением экономических вопросов на конференции, была привлечена большая часть хозяйственных ведомств и наркоматов республики.

 

Общее руководство подготовкой осуществлял лично В.И.Ленин. Выделяя основную задачу советской делегации, глава СНК отмечал: «Мы с самого начала заявляли, что Геную приветствуем и на нее идем; мы прекрасно понимали и нисколько не скрывали, что идем на нее как купцы, потому что нам торговля с капиталистическими странами… безусловно необходима, и что мы идем туда для того, чтобы наиболее правильно и наиболее выгодно обсудить политически подходящие условия этой торговли, и только». [В.И. Ленин. Полное собрание сочинений, т. 45. – М.: Изд-во Политической литературы, 1970, с.2]

 

О значении, которое придавалось советской властью предстоящим переговорам с зарубежными партнерами, говорит тот факт, что председателем делегации был утвержден В.И.Ленин, его заместителем — Г.В.Чичерин. [АВП РФ, ф. 418, оп. 2, п. 8, д. 9, л. 7]

В делегацию вошли также нарком внешней торговли Л.Б.Красин, заместитель наркома по иностранным делам М.М.Литвинов, имеющие опыт дипломатической работы В.В.Воровский и А.А.Иоффе, генеральный секретарь ВЦСПС Я.З.Рудзутак, всего — 31 человек. [АВП РФ, ф. 0418, оп. 1, п. 2, д. 25, л. 60]

Однако с учетом ухудшавшегося состояния здоровья главы делегации все его полномочия были в конечном счете переданы Г.В.Чичерину. [Документы внешней политики СССР, т. V. – М., 1961, с. 67]

 

22 февраля 1922 г. восемь советских и народных республик: Азербайджанская, Армянская, Грузинская, Белорусская, Украинская, Хорезмская, Бухарская, Дальневосточная — заключили с РСФСР соглашение, согласно которому российскому правительству поручалось представлять и защищать на форуме их интересы и права, а также подписывать от их имени договоры и соглашения с иностранными государствами. [АВП РФ, ф. 418, оп. 2, п. 8, д. 9, л. 28-29] Этим решением была существенно повышена представительность делегации Советской России в Генуе.

 

По воспоминаниям сотрудников НКИД – участников подготовки к конференции, комиссариат стал «общепризнанным штабом», в котором вырабатывалась стратегия, тактика, «наступательные операции», предложения о компромиссе и перемирии.

Сюда стекались сведения из-за рубежа о подготовке иностранных государств к мероприятию. На заседаниях у Г.В.Чичерина обсуждались материалы, подготовленные Госпланом, ВСНХ, Наркомфином, Госбанком и иными ведомствами, о состоянии экономики страны, о валютных ресурсах и т. д.

Нарком лично руководил дискуссией на совещаниях экспертов по международной экономической проблематике. Учитывая неимоверную занятость Г.В.Чичерина, чтобы освободить его от необходимости отвечать на бесконечные вопросы, на дверях его кабинета был вывешен плакат «С наркомом запрещено говорить о Генуе». [Очерки истории Министерства иностранных дел России, т. II. – М.: Олма-Пресс, 2002, с. 65]

 

10 апреля 1922 г. открылось первое пленарное заседание Генуэзской конференции. В ней участвовали делегаты от 29 государств. [там же, с. 66]

 

Г.В.Чичерин на этом заседании изложил советскую программу мирного сосуществования двух социальных систем на основе делового сотрудничества между ними.

Нарком подчеркнул, что «…российская делегация явилась сюда не для того, чтобы пропагандировать свои собственные теоретические воззрения, а ради вступления в деловые отношения с правительствами и торгово-промышленными кругами всех стран, на основе взаимности, равноправия и полного безоговорочного признания». [Документы внешней политики СССР, т. V. – М., 1961, с. 191-192]

Он также внес предложение о проведении общего сокращения вооружений и армий всех государств. Советский нарком, блестяще владевший несколькими иностранными языками, произнес свою речь дважды — по-французски и по-английски.

 

«Программа, с которой советская делегация прибыла в Геную, носила комплексный характер. С одной стороны, Россия была заинтересована в получении кредитов и развитии торговли с Западом, а с другой – требовалось убедить общественное мнение европейских стран в серьезности намерений Москвы строить отношения на принципе мирного сосуществования. [см. АВП РФ, ф. 418, оп. 2, п. 8, д. 19, л. 1-18] Это должно было вывести Россию из международной изоляции».

 

На форуме Г.В.Чичерин озвучил следующие позиции, причем некоторые из них актуальны и сегодня.

 

«На Генуэзской конференции, как и на всех последующих многосторонних встречах, должны быть представлены равным образом все страны: победившие и побежденные (в Первой мировой войне), сильные и слабые, большие и малые, капиталистические и социалистические.

В Лиге Наций должны быть обеспечены принципы политического равенства государств.

На международных конференциях и комиссиях не должно оказываться никакого давления на страны, которые в них участвуют.

Сотрудничество между «сильными» и «слабыми» государствами должно осуществляться на основе доброй воли, без применения силы и каких-либо санкций.

Альтернативой насильственным методам должны быть дипломатические и «моральный авторитет».

Сильные и богатые государства должны помочь слабым странам, еще не создавшим современного индустриального хозяйства.

Необходимость разоружения всех стран в качестве предпосылки избежания новой войны». [Очерки истории Министерства иностранных дел России. Т. II. – М.: Олма-Пресс, 2002, с. 66]

 

Вся основная работа встречи проходила под знаком дискуссий по экономическим вопросам. Главный водораздел, по которому обозначились и проявились несовместимость и непримиримость позиций, отстаиваемых советской делегацией с одной стороны, и ее оппонентами — с другой, выглядела следующим образом.

Западные партнеры ультимативно требовали от России признать и компенсировать все зарубежные долги царского и Временного правительств; принять на себя ответственность за все убытки иностранных граждан от действий или упущений советского или предшествовавших ему правительств или местных властей (сумма российских долгов по этим категориям оценивалась ими в 18,5 млрд золотых рублей) [там же, с. 67]; возвратить иностранным владельцам все национализированные в России предприятия; создать международную комиссию для рассмотрения вопросов о порядке и способах возмещения российских долгов; отменить монополию внешней торговли в РСФСР и установить в России для иностранных подданных режим, не подконтрольный со стороны советской власти; не допускать со стороны Москвы никакой «антисобственнической пропаганды». [Документы внешней политики СССР, т. V. – М., 1961, с. 245-259]

 

Решительно отвергая большинство из перечисленных требований, делегация РСФСР 20 апреля 1922 г. выступила с меморандумом, в котором заявлялось, что предпосылкой нормальных экономических связей России со странами Запада должно стать признание советского правительства де-юре и отказ от попыток навязать Москве «систему капитуляций». Вместе с тем советская сторона изъявляла готовность «признать за пострадавшими гражданами право на возмещение убытков, однако при непременном соблюдении условий взаимности». [там же, с. 239-240; АВП РФ, ф. 418, оп. 2, п. 9, д. 39, л. 1-10; АВП РФ, ф. 418, оп. 2, п. 9, д. 40, л. 1-9] Иностранные государства должны, в свою очередь, возместить ущерб, нанесенный России блокадой и интервенцией, который, по подсчетам советских экспертов, составлял 39 млрд золотых рублей. [ДВП СССР, с. 295]

 

В тот же день в письме к главе британской делегации Д.Ллойд Джорджу Г.В.Чичерин вновь подчеркнул, что советское правительство «не сможет взять на себя никаких обязательств в отношении долгов своих предшественников, пока оно не будет признано де-юре заинтересованными державами». [ДВП СССР, с. 260]

 

Дальнейший ход дискуссии на конференции, а также неофициальные встречи и беседы между делегатами по главной проблеме — возмещение «на основе взаимности» убытков, понесенных иностранными гражданами и, в свою очередь, убытков, понесенных Советской Россией, — были безрезультатны, и советской делегации не удалось достичь никакой договоренности с западными представителями.

 

Таким образом, форум постепенно заходил в тупик. С учетом этого 19 мая 1922 г. на последнем пленарном заседании было решено работу приостановить, но продолжить рассмотрение поднятых на конференции вопросов на следующей многосторонней встрече в Гааге, которую планировалось созвать в июне того же года. [АВП РФ, ф. 418, оп. 1, п. 7, д. 74, л. 2-3]

 

Несмотря на нерешенность поставленных перед советской делегацией задач, Генуэзская конференция стала в определенном смысле переломным моментом в становлении советской дипломатии. Республика советов впервые на представительном международном форуме смогла изложить свое политическое кредо, представить программу своей внешней политики.

 

Более того, в период Генуэзской конференции ее советским участникам удалось разорвать кольцо дипломатической изоляции, используя противоречия между западноевропейскими державами после Первой мировой войны: 16 апреля 1922 г. в пригороде Генуи – Рапалло был подписан двусторонний договор между РСФСР и Германией. В соответствии с этим договором обе страны немедленно возобновили официальные дипломатические и консульские отношения. [Текст договора – АВП РФ, ф. 418, оп. 2, п. 9, д. 52, л. 11-12; Очерки истории Министерства иностранных дел России, т. II. – М.: Олма-Пресс, 2002, с. 68]

 

В целом, несмотря на то, что Генуя не принесла Москве каких-либо конкретных результатов, в СНК и НКИД превалировала оптимистичная оценка этой встречи, т. к. она закрепила признание РСФСР европейцами де-факто. Анализируя итоги конференции, Л.Троцкий писал, что «в Генуе… мы отстаивали и отстояли право Советской России на социалистическое развитие». [АВП РФ, ф. 0419, оп. 1, п. 1, д. 16, л. 17]

Источник Историко-документальный департамент idd.mid.ru

История международных отношений

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *