Лондонская конференция (16 июля — 16 августа 1924 г.). Новый французский премьер подобно Макдональду был представителем течения буржуазного пацифизма. Совпадение политических взглядов обоих премьеров ясно сказалось во время свиданий Макдональда с Эррио в Чекерсе и Париже.
Свидание в Чекерсе состоялось 21 — 22 июня 1924 г. Официальное сообщение английского Министерства иностранных дел констатировало совпадение взглядов руководителей французской и английской политики по вопросу о проведении в жизнь доклада экспертов.
Информируя Палату общин о результатах встречи с Эррио в Чекерсе, Макдональд сообщил о намерении премьеров созвать межсоюзническую конференцию в Лондоне, её называли — Лондонская конференция — для обсуждения и утверждения плана Дауэса.
В свою очередь Эррио доложил французской Палате депутатов 26 июня 1924 г. о результатах свидания в Чекерсе.
Не имея прочного большинства в Палате депутатов, новый премьер не мог сразу резко порвать с прежним курсом французской политики.
Ему пришлось заверять палату в том, что принятие плана Дауэса будет обусловлено активной поддержкой Англии в случае возможных нарушений репарационных обязательств со стороны Германии.
«Макдональд уверил меня, — говорил Эррио, — что в случае, если Германия будет прибегать к каким-нибудь уловкам, Великобритания в качестве стража договора торжественно обязуется поддержать союзников.
Далее наше собеседование касалось сотрудничества Англии в деле сохранения мира и обеспечения для Франции гарантий безопасности. Для того чтобы Европа могла жить в мире, Германию нужно разоружить. Простые заявления и обещания Германии для нас недостаточны».
Вскоре в бельгийской печати появилось интервью с Эррио, который сообщил, будто бы он получил в Чекерсе твёрдое обещание поддержки со стороны Англии в случае нападения Германии на Францию и Бельгию.
Вся французская и английская пресса заговорила о том, что между обоими премьерами был заключён «моральный пакт» для разрешения общими усилиями основных вопросов международных отношений.
Макдональду, который также не располагал в Парламенте большинством, пришлось давать в английской Палате объяснения по поводу этих сообщений печати.
На запрос одного из депутатов по поводу «морального пакта» Макдональд решительным образом опроверг эту версию.
Он категорически отрицал, что в беседе с Эррио давал французам какие бы то ни было обещания о гарантиях или же о создании англо-французского оборонительного военного союза.
Таким образом, во взаимоотношениях Англии и Франции вновь начинала чувствоваться напряжённость.
Она ещё усилилась, когда появился английский меморандум с изложением программы работ предстоящей Лондонской конференции.
Оказалось, что английское Министерство иностранных дел, не заручившись предварительно согласием французского министерства на этот меморандум, обратилось к правительствам Бельгии, Италии и Соединённых штатов с приглашением на конференцию.
Оппозиция во Франции умело использовала этот дипломатический инцидент.
Она выступила с обвинениями Эррио в капитуляции перед Англией и в неумении вести самостоятельную политику.
Положение Эррио стало ещё более затруднительным, когда в печати появилось письмо Макдональда к бельгийскому посланнику от 25 июня 1924 г. о мероприятиях, вытекающих из доклада Дауэса.
Макдональд упоминал о том, что предложения экспертов возлагают на Германию обязательства, выходящие за пределы Версальского договора, поэтому необходимо иметь новый официальный документ, который был бы подписан всеми державами, в том числе и Германией.
Заявление Макдональда вызвало резкие нападки французской прессы.
Она обрушилась на Эррио, обвиняя его в том. что он в ущерб интересам Франции якобы согласился на изменение условий Версальского договора.
Положение Эррио настолько пошатнулось, что ему пришлось срочно обратиться за помощью к Макдональду и просить его немедленно приехать в Париж.
7 июля 1924 г. Макдональд выступил в Палате общин с категорическим опровержением сообщений французской и английской печати.
По словам Макдональда, в его обращении к правительствам Бельгии, Италии и Соединённых штатов лишь повторялось предусмотренное совместно с Эррио в Чекерсе приглашение указанных правительств на конференцию.
Германскому правительству Макдональд никакого сообщения по этому вопросу не посылал. Макдональд заявил, что он не допустит из-за явного недоразумения ухудшения отношений между Францией и Англией. Поэтому он завтра же отправится в Париж для урегулирования возникших недоразумений.
Новое совещание Макдональда с Эррио состоялось в Париже 8 и 9 июля 1924 г.
Официальное коммюнике, появившееся печати в результате этого совещания, сообщало о том, что оба правительства признают важность экономических и Финансовых соображений и в особенности необходимость восстановления режима доверия, который успокоил бы возможных в будущем кредиторов; но они считают, что эта необходимость вполне совместима с соблюдением постановлений Версальского договора».
Лондонская конференция (16 июля — 16 августа 1924 г.) — вместе с тем англо-французское коммюнике сообщало о созыве конференции в Лондоне для утверждения предложений экспертов.
По возвращении в Лондон Макдональд информировал Палату общин 10 июля о результатах парижского свидания с Эррио.
В Париже, по его мнению, создалось угрожающее положение; могло рухнуть всё, что с таким трудом было достигнуто.
Общественное мнение Франции никогда не согласилось бы рассматривать план Дауэса как попытку заменить Версальский договор.
Необходимо пойти навстречу французскому правительству и успокоить общественное мнение Франции.
На случай каких-либо нарушений договорных обязательств со стороны Германии в состав репарационной комиссии следовало бы ввести в качестве представителя международных кредиторов делегата США.
Было бы также желательно, чтобы французские эксперты совместно с английскими рассмотрели вопрос о долгах.
Далее английское правительство считает необходимым продолжить обсуждение вопроса о гарантиях и в особенности о посредничество Лиги наций.
Принятые английской дипломатией меры водворили успокоение во Франции и спасли положение Эррио.
Правда, в прениях по вопросам внешней политики в Сенате 10 июля Пуанкаре резко критиковал политику Англии в репарационном вопросе и капитулянтскую позицию Эррио.
Но и он в конце концов заявил, что не будет создавать помех новому премьеру в осуществлении плана экспертов.
Лондонская конференция (16 июля — 16 августа 1924 г.) — в ответ на интерпелляцию Пуанкаре Эррио заявил в Сенате, что будет отстаивать на Лондонской конференции «свободу действий» Франции в таких политических вопросах, как эвакуация Рура, применение санкций и др.
Этим заявлением, являвшимся уступкой со стороны Эррио давлению оппозиции, он связал свободу своих собственных действий.
Лондонская конференция (16 июля — 16 августа 1924 г.) — на Лондонской конференции, таким образом, Эррио очутился между двух огней — требованиями «национального престижа» Франции и давлением англо-американского блока, добивавшегося окончательной ликвидации политики Пуанкаре.
Лондонская конференция (16 июля — 16 августа 1924 г.) — открылась 18 июля 1924 г. приветственной речью Макдональда.
Необходимо, говорил английский премьер, создать условия для восстановления экономического и финансового единства Германия; одновременно нужно предложить гарантии кредиторам, которые должны предоставить Германии крупный заём.
Проведением в жизнь предложений экспертов будет облегчено разрешение репарационной проблемы, которая до сих пор вызывала серьёзную тревогу У заинтересованных народов и нарастание агрессивных настроений в Европе.
Председательствовал на конференции Макдональд. Английская дипломатия рассматривала Лондонскую конференцию как свою победу и держалась там как руководящая и организующая сила. Но подлинным хозяином положения явилась американская делегация.
Вопреки обычаю американского правительства посылать на все европейские конференции так называемых «наблюдателей», на этот раз в Лондон была назначена официальная делегация США.
В состав её вошли: американский посол в Лондоне Келлог, посол в Берлине Хоутон и представитель в репарационной комиссии Логан.
Один из экспертов, являвшийся автором важнейших частей репарационного плана, Оуэн Юнг, тоже приехал в Лондон, дабы во время конференции оказывать содействие и помощь американской делегации.
Одновременно в Лондон прибыл руководитель внешней политики Соединённых штатов Америки Юз; официально он не входил в делегацию США, но по существу направлял всю её работу.
Работа конференции протекала в комиссиях. 19 июля 1924 г. был представлен доклад первой комиссии, занимавшейся вопросом о возможных нарушениях Германией её обязательств.
Спор вызвал вопрос о санкциях и о том, кто должен решать, допустила ли Германия злонамеренное нарушение обязательств. Английская и американская делегации старались добиться от французов формального отказа от самостоятельных действий против Германии.
В случае умышленного невыполнения Германией её обязательств за Францией сохранялось право на санкции; но констатация самого факта нарушений принадлежала репарационной комиссии, решения которой могли быть обжалованы в арбитражную комиссию.
Последняя состояла из трёх «беспристрастных и независимых» лиц во главе с председателем-американцем. При такой процедуре применение санкций к Германии оказывалось возможным только с согласия Англии и Америки.
Наиболее трудный вопрос — об эвакуации Рурского бассейна — официально в повестку дня Лондонской конференции внесён не был.
Тем не менее фактически этот вопрос стоял в Центре всей конференции. Эррио сначала отказывался даже ставить вопрос об эвакуации Рура.
Затем, под давлением других Делегаций, он предложил максимальный — годичный — срок для окончательного вывода войск из Рура.
Перемена позиции французской делегации объяснялась давлением, которое оказал в этом вопросе на Эррио государственный секретарь США Юз.
Он использовал свой частный визит в Лондон для дипломатических переговоров со всеми главами делегаций, 3 том числе с Эррио.
2 августа 1924 г. основные комиссии Лондонской конференции закончили свою работу.
Остался для завершения работ так называемый Совет семи, состоящий из глав всех делегаций.
5 августа происходило заседание Совета семи с участием представителей Германии.
Германская делегация передала свои замечания по докладу экспертов.
В препроводительном письме, адресованном Макдональду, она предлагала одновременно обсудить и политические вопросы, которыми конференция официально не занималась.
В письме, между прочим, говорилось: «Германская делегация придаёт особое значение постановке на обсуждение вопроса о прекращении военной оккупации в тех областях, где таковая не предусмотрена Версальским договором».
Эррио решительно возражал против обсуждения этого вопроса на конференции, заявляя вместе с тем, что эвакуация явится одним из последствий вступления в действие плана экспертов и будет проведена постепенно.
С августа 1924 г. начались непосредственные переговоры между германской и французской делегациями.
Они касались трёх вопросов: заключения будущего торгового договора, обеспечения военного контроля и прекращения военной оккупации Рурской области.
Английская пресса враждебно отнеслась к франко-германским торговым переговорам, объявив их «серьёзной угрозой» для английской промышленности. Под давлением этой оппозиции английская дипломатия добилась прекращения переговоров в Лондоне.
16 августа 1924 г. доклад экспертов был утверждён, и конференция закончилась прощальной речью Макдональда, который поздравил её участников с заключением нового договора.
«Этот договор, — говорил Макдональд, — можно рассматривать как первый мирный договор, потому что мы его подписываем с таким чувством, словно повернулись спиной к ужасным годам войны и к образу мыслей, господствовавшему во время войны». Действительно, Лондонская конференция и её решения открывали новую фазу в развитии международных отношений послевоенного времени.
Итоги Лондонской конференции Антанты сводились в основном к следующему:
- Во-первых, конференция отвергла метод самостоятельного решения репарационного вопроса со стороны Франции и признала, что конфликтные вопросы должны решаться арбитражной комиссией из представителей Антанты, во главе с представителями Америки.
- Во-вторых, конференция отвергла оккупацию Рура и признала необходимой его эвакуацию, хозяйственную — немедленно, военную — в течение одного года.
- В-третьих, конференция отвергла военную интервенцию-Она предпочла интервенцию финансово-хозяйственную, признав необходимость создания эмиссионного банка в Германии под контролем иностранного комиссара и перехода в частные руки государственных железных дорог, управляемых также под контролем специального иностранного комиссара. Все репарационные платежи и поставки натурой должны были с этого времени производиться под контролем союзников.
- В-четвёртых, конференция признала за Францией npast принудительного получения угля и других промышленных продуктов в продолжение известного периода времени, но оставила за Германией право обращаться в арбитражную комиссию с требованием сокращения или даже прекращения этих принудительных платежей натурой.
- В-пятых, конференция утвердила заём Германии в 800 миллионов марок, покрываемый английскими и американскими банкирами.
Постановления Лондонской конференции и принятие плана Дауэса меняли соотношение сил на международной арене.
На первый план, в качестве руководящей силы, выдвигался англо-американский блок.
Решения Лондонской конференции расценивались в США как начало возрождения Европы под руководством США.
«План Дауэса вывел Европу из хаоса на путь мирной реконструкции», — таков был общий тон печати по поводу победы американской дипломатии.
Финансовые круги США откровенно признавали, что из провала рурской авантюры Пуанкаре они извлекли для себя некоторые выгоды.
Признание это генерал Дауэс сделал ещё во время своей поездки в Париж, перед началом работ комитета экспертов. «Если бы Франция не была в Руре, — заметил он, — то и мы не были бы здесь» (т. е. в Европе).
В Лондоне результаты конференции оценивались более пессимистически.
Правда, английская дипломатия сумела ликвидировать опасную для Англии политику Пуанкаре и связать самостоятельность Франция.
Но ей не удалось стать главным и единственным арбитром в германо-французских отношениях.
Вскоре после закрытия Лондонской конференции, 19 августа 1924 г., британский министр финансов Сноуден выступил в «Manchester Guardian» против некоторых лондонских Решений.
«Французские промышленники, — заявлял Сноуден,— намерены получить экономический контроль над известными отраслями германской индустрии.
Существует реальная опасность, что для этой цели будут пущены в ход и политические средства.
Я предупреждаю наши деловые круги, 3 особенности текстильную и металлургическую промышленность, чтобы они были настороже».
План Дауэса имел своей задачей не только укрепление капиталистического хозяйства.
Он был призван также облегчить германской буржуазии борьбу с революционным движением а использовать Германию в целях экономического и политического подчинения Советской России. Последняя задача была
достаточно откровенно формулирована несколько позже, в речи Болдуина от 3 октября 1924 г.
«Господа, — заявил он, — Западная Европа отстояла цивилизацию (одобрение), и наш долг сделать всё, чтобы защищать её и в дальнейшем (одобрение).
Барьер для защиты западноевропейской цивилизации должен быть сделан крепким и прочным, чтобы он мог устоять против всяких разрушительных наступлений, идущих с Востока.
Для этой цели нет лучшего и более верного средства, чем осуществление плана Дауэса, которое приведёт германский рынок в соприкосновение с мировыми рынками.
Немцы всегда вели самую крупную торговлю с Россией, так как они ближе к ней географически, знают русский язык и понимают методы русской торговли.
По моему мнению, самым полезным делом для мировой торговли было бы развить торговлю с Россией при содействии Германии, с тем чтобы Германия излишки своего экспорта п то, что нужно ей для уплаты процентов по нашим долгам Америке, реализовала на русском рынке, вместо того чтобы выбрасывать эти массы экспортного товара в нашу страну или же в наши колонии».
Таким образом, подтверждалось намерение бывших союзников при помощи плана Дауэса превратить Россию в аграрно-сырьевой придаток индустриального Запада.
Планы захвата советского рынка при помощи Германии подробно обосновывались в ряде книг и статей, опубликованных в Европе и Америке.
Надежды на то, что Советский Союз не устоит перед натиском европейского и американского капитала, заставляли некоторые правительства занимать непримиримую позицию в вопросе о признании СССР.
Лондонская конференция (16 июля — 16 августа 1924 г.) и другие стать по темам:
Рурский конфликт (1922-1923 гг.)
План Дауэса (1923-1924 гг.)