Конец «политики выполнения».
Политика исполнения в 1921 – 1923 гг.
- Политика исполнения — внешнеполитическая стратегия Веймарской республики с момента принятия Лондонского ультиматума 1921 года до начала Рурского конфликта 1923 года.
В этот период времени Германия, считавшая завышенными назначенные западными державами репарации, пыталась выполнять их так, чтобы стала очевидной невыполнимость этих требований. Политическая, военная и экономическая слабость Германии после Первой мировой войны не позволяла добиться пересмотра условий Версальского договора.
Поэтому внешнеполитическое ведомство Германии под руководством рейхсканцлера Йозефа Вирта (партия Центра) и министра иностранных дел и восстановления Вальтера Ратенау (Немецкая демократическая партия) стремилось максимально выполнять требования Версальского договора и тем самым продемонстрировать разруху, царившую в экономике Германии, и невозможность выполнения ею своих международных обязательств по выплате репараций.
Конец «политики выполнения». Из истории
Наряду с ближневосточными осложнениями для дипломатии стран-победительниц по-прежнему оставалась неурегулированной и репарационная проблема. С конца 1922 г. в развитии репарационного вопроса наступила новая и самая острая фаза.
Выступление германского министра иностранных дел Ратенау в Генуе было последней демонстрацией германской дипломатии в пользу соглашения и сотрудничества с версальскими державами-победительницами. Оно вызвало, однако, взрыв негодования со стороны реакционно-националистических кругов Германии.
- В печати началась шумная кампания против Ратенау и рейхсканцлера Вирта, которые обвинялись в «безумном желании проводить политику выполнения».
Националисты требовали отказа от репараций, более того, они ставили вопрос об аннулировании Версальского договора.
Репарации, это возмещение побеждённым государством, по вине которого возникла война, убытков, понесённых государством-победителем.
Направлял кампанию против репараций, как и раньше, угольный король Германии Гуго Стиннес вместе с германской «народной партией», представлявшей интересы тяжёлой индустрии.
Приближался очередной срок репарационных платежей, 31 мая 1922 г. Канцлер Вирт метался между Парижем и Лондоном в надежде если не на заём, то на длительный мораторием.
В Париж был послан и германский министр финансов с обширной программой экономических и финансовых реформ в Германии. Все эти переговоры оказались бесплодными.
Не дали результатов и хлопоты Вирта о международном займе. Совещание банкиров в Париже, отражая непримиримую позицию империалистов Франции, высказалось против займа.
Французские империалисты жаждали конфликта. Они хотели реализации своих давнишних планов захвата Рура. Они открыто угрожали оккупацией, подготовляя общественное мнение к этому шагу, который мог привести к серьёзным международным осложнениям.
В то же время германские промышленники во главе со Стиннесом продолжали саботировать все мероприятия правительства, направленные к выплате репараций.
На собрании предпринимателей Северо-Западной Германии 6 июня 1922 г. Стиннес открыто призывал к сопротивлению и срыву репарационных обязательств.
Угрозу оккупации Рура он объявлял несерьёзной. Расширение оккупации, по его словам, только доказало бы французам, что этим путём они ничего добиться не могут.
Общий тон выступлений Стиннеса и его печати становился всё более вызывающим.
Газета Стиннеса «Deutsche Allgemeina Zeitung» поместила в номере от 7 июня 1922 г. на первой странице напечатанные жирным шрифтом — Условия, на которых Германия якобы может согласиться на уплату репараций:
- очищение от войск союзников всех занятых ими территорий, в том числе Саарского бассейна;
- отказ от 26-процентного сбора с внешней торговли, установленного в 1921 г. Лондонским меморандумом;
- предоставление Германии права свободно торговать с Данцигом и через Польский коридор;
- исправление границ Верхней Силезии в интересах Германии;
- отказ от предоставления всем союзникам «права наиболее благоприятствуемой нации».
Конец «политики выполнения». Эта программа под прикрытием патриотических лозунгов явно вела к конфликту с Францией.
При помощи своей печати и широкой агентуры Стиннес разжигал в массах жажду мести и реванша.
Он первый стал ссылаться на то, что Германия неплатёжеспособна.
Среди промышленников Германии Стиннес пропагандировал мысль, что оккупация Рура может оказаться для них даже выгодной.
Она обострит взаимоотношения Англии с Францией, обеспечит англо-германское сближение, приведёт к отмене репараций и даст возможность германским промышленникам усилить нажим на рабочий класс.
Этот план «политики катастроф», на путь которой Стиннес толкал германскую дипломатию ещё со времени конференции в Спа в 1920 г.
Однако преградой на пути этой политики стоял такой последовательный сторонник «политики выполнения», как Вальтер Ратенау.
Вот почему именно против него и был направлен огонь Стиннеса и его единомышленника Гельфериха, который возглавлял в Рейхстаге «национальную оппозицию».
Немедленно после Генуэзской конференции Гельферих опубликовал демагогическую брошюру с резкими выпадами против экономических мероприятий правительства.
Там же он высмеял и поведение Ратенау в Генуе.
Ещё более яростную атаку против Ратенау Гельферих открыл в Рейхстаге 23 июня 1922 г.
Выступая по саарскому вопросу, Гельферих изображал германского министра иностранных дел как злостного союзника французских захватчиков.
В результате такой политики, говорил Гелъферих, саарское население чувствует себя «в подлинном смысле слова преданным и проданным».
Обвиняя Ратенау, Гельферих требовал от правительства отказа от выполнения репарационных обязательств.
«Перед нами откроется путь к спасению лишь тогда, — говорил он на заседании Рейхстага 23 июня 1922 г., — когда окажется, что имеется германское правительство, которое повернётся спиной при предъявлении ему невыполнимых требований. Спасение будет возможно, когда мир поймёт, что в Германии снова — разрешите мне выразить мою мысль одним словом — можно иметь дело с мужчинами».
На другой день после этой провокационной речи, 24 июня 1922 г., когда Ратенау из своей виллы в Грюнвальде направлялся на автомобиле в министерство, его нагнал быстро мчавшийся автомобиль.
В нём сидели два германских офицера. Управлял автомобилем студент. Поравнявшись с машиной Ратенау, они произвели несколько выстрелов из револьверов и бросили в Ратенау ручную бомбу.
Ратенау был убит наповал. Убийцами оказались три члена реакционно-монархической «Организации С» («Консул»), активные участники капповского путча. За спиной убийц скрывался их подлинный вдохновитель — Стиннес.
Конец «политики выполнения» и другие статьи на тему: