Турецко-египетский конфликт и позиция великих держав (1832 -1833гг.)
- Неожиданно и почти катастрофически обострился восточный вопрос.
- Произошло это обострение на этот раз вовсе не по инициативе Николая. Возникло оно из обстоятельств внутренней жизни Турецкой империи.
Турецко-египетский конфликт и позиция великих держав (1832 -1833 гг.)
- Турецко-египетский конфликт.
Могущественный вассал Турции, паша Египта Мехмед-Али, восстал против султана и пошел на него войной.
Заняв Сирию, египетское войско, обученное и вооруженное лучше, чем армия султана, двинулось к северу, и 21 декабря 1832 г., в битве при Конии, сын Мехмеда-Али, Ибрагим, совершенно разгромил турецкую армию.
Султан Махмуд II очутился в отчаянном положении: у него не было ни денег, ни времени, чтобы хотя бы наскоро собрать новую армию.
- Махмуд обратился за помощью к державам.
- Но французская дипломатия, давно облюбовавшая Египет и Сирию как будущую сферу своего влияния, отказалась ему помочь.
- Пальмерстон предложил султану подождать, пока поможет Австрия: он рассчитывал не доводить султана до необходимости обратиться к Николаю.
- Пальмерстон надеялся, что нужное Англии дело будет, таким образом, выполнено австрийскими руками.
- Но вышло совсем по-другому.
- Во-первых, австрийская армия вовсе не была готова к сопротивлению победоносному египетскому войску в далеких пустынях Малой Азии.
- Во-вторых, Меттерних, скрепя сердце, должен был мириться с русской опасностью на Востоке, чтобы сохранить могущественного союзника в борьбе с революционной опасностью в самой Европе. Поэтому он меньше всего желал открыто ссориться с Николаем.
Николай сейчас же, еще до битвы при Конии, предложил султану вооруженную помощь против Ибрагима.
- Еще раньше русский генерал Муравьев внезапно высадился на берегу Босфора.
- Опасность от русской помощи султан сознавал хорошо.
- Впоследствии на возмущенный вопрос английского посла, как султан вообще мог согласиться принять «помощь» от Николая.
Один из членов Дивана повторил слова, сказанные Махмудом: «Когда человек тонет и видит перед собой змею, то он даже за нее ухватится, лишь бы не утонуть».
Муравьев, устроив свой лагерь на Босфоре, явился к султану в качестве специального посланца от царя с таким предложением:
- Если султан желает, Николай потребует от мятежного египетского паши Мехмеда-Али, чтобы он немедленно убрал свои войска и велел Ибрагиму возвратиться в Египет. В случае отказа царь объявляет Мехмеду-Али войну.
- Но Мехмед-Али не покорился, да и султан медлил дать Николаю свое согласие.
- Мало того, Ибрагим двинулся еще несколько дальше к северу.
- В полной панике султан решился на все, и 3 февраля 1833 г. русский представитель в Константинополе, Бутенев, получил, наконец, долгожданный дипломатический документ:
- Махмуд формально просил царя оказать ему помощь против мятежного вассала.
Русский флот, давно уже стоявший наготове в Севастополе, снялся с якоря и отплыл в Константинополь. 20 февраля 1833 г. этот флот появился в Босфоре.
- Тогда французский посол адмирал Руссэн бросился к султану, решительно убеждая его просить русский флот удалиться.
- Английский посол поддержал Руссэна.
- Они оба заявили, что немедленно отбудут из Константинополя если русские займут город.
- Это значило, что, в случае отказа султана, Англия и Франция поддержат Мехмеда-Али.
- Султан потребовал от Руссэна обязательства поддержать его против Мехмеда-Али, и Руссэн подписал с рейс эффенди это обязательство.
- Мехмед-Али был превосходным дипломатом; он ясно видел, что французы хотели лишь отсылки обратно русского флота, а теперь, добившись этого, не приложат никаких усилий к тому, чтобы преградить Ибрагиму путь.
- Султан Махмуд убедился, что Руссэн и англичане его обманули.
- Между тем пришли новые грозные известия: агенты Ибрагима, пробравшись в Смирну, подняли там восстание против султана.
- Султан прямо объявил, что снова обратился к Бутеневу, и турецкие министры сообщили последнему о согласии султана, чтобы русский флот не уходил из Босфора.
- Бутенев на это мог только любезно ответить, что русский флот и не думал трогаться с места, так как у него, Бутенева, было только устное, а не письменное предложение увести флот.
2 апреля к берегу Черного моря, у самого Босфора, явилась новая русская эскадра, а спустя несколько дней — и третья. Немногим меньше 14 тысяч русских солдат было высажено на берег.
Французская дипломатия и Пальмерстон были в большой тревоге.
Было ясно, что одними словами отделаться нельзя.
Приходилось либо решительными мерами спасать султана Махмуда от египетского паши, либо отдать Константинополь русским войскам, да еще с разрешения самого султана.
В конце концов Руссэн и английский посол Понсонби вызвали свои эскадры к Египту и добились заключения мира между султаном и Мехмедом-Али.
Мир был очень выгоден для египетского паши и значительно расширял его владения.
Но Константинополь был спасен.
Однако и для султана и для Европы было ясно, что Ибрагим со своим войском убоялся не маневрирующих где-то английских и французских судов, а русской армии, уже стоявшей на малоазиатском берегу Босфора.
Султан Махмуд был в восторге от оказанной ему помощи и еще больше от переданного ему через царского генерал-адъютанта графа Орлова заявления, что спасители Турецкой империи 11 июля намерены отчалить от дружественных турецких берегов и возвратиться в Севастополь.
Источник
- Потемкин Владимир Петрович. — Том 1. Дипломатия с древних веков до 1872 гг. — Турецко-египетский конфликт и позиция великих держав (1832 -1833 гг.)
От июльской революции во Франции до революционных переворотов в Европе (1830 — 1848 гг.)