Папанин Иван Дмитриевич находясь на Северном полюсе вёл дневник. Он так и называется — «Жизнь на льдине».
Иван Дмитриевич Папанин
(1894 г. – 1986 г.)
Когда прилетел на льдину, во мне было 90 кг. А когда, возвратившись, встал на весы, оказалось 60. — Иван Дмитриевич Папанин. Из дневника «Жизнь на льдине»
- Когда жизнь складывается интересно, вести дневник следует.
Иван Дмитриевич Папанин. Как жизнь привела на Северный полюс.
- Иван Дмитриевич Папанин родился 26 ноября 1894 года в Севастополе.
- В 12 лет стал учеником токаря в мастерских военного порта.
- Через четыре года мог работать на любом станке, разобрать и собрать любой мотор.
- В 1915 году Ивана призвали на военную службу в Черноморский флот.
- В тяжелое лето 1919 года Папанину поручили отремонтировать повреждённые бронепоезда. Он организовал на заброшенной железнодорожной станции мастерскую и вскоре поезда ушли на фронт.
- Когда белогвардейцы отступили в Крым, руководство фронта посылает Папанина для организации партизанского движения в тылу у Врангеля.
- В 1923 году, демобилизовавшись из армии, Папанин стал работать начальником охраны Наркомата связи СССР в Москве.
- В 1925 году Наркомат принял решение об открытии первой стационарной радиостанции в Якутии, на развёртывающихся Алданских золотых приисках.
- Иван Дмитриевич попросил направить его на это строительство и стал заместителем начальника по вопросам снабжения.
- Задание было успешно выполнено, хотя добираться до Алдана от Транссибирской железной дороги пришлось на лошадях почти месяц по глухой тайге, где бродили остатки белогвардейских банд.
- В 1931 году в печати появились сообщения о том, что на Западе готовится большая экспедиция в Арктику на дирижабле «Граф Цеппелин».
- Правительство Германии обратилось с просьбой разрешить пролёт над Землёй Франца-Иосифа, Новой Землёй, Северной Землёй и Таймыром. Целью экспедиции было изучение распространения ледового покрова, уточнение географического положения островов.
- Советское правительство дало согласие при условии, что в полёте примут участие наши учёные, а копии научных материалов и аэрофотоснимков будут переданы в СССР.
- «Интурист» вместе с Арктическим институтом стал организатором рейса ледокольного парохода «Малыгин» на Землю Франца-Иосифа, где в бухте Тихой он должен был встретиться с дирижаблем и обменяться с ним почтой.
- Были выпущены специальные марки, конверты, карточки и штемпеля, продажа которых покрывала расходы на морскую экспедицию.
- На пароходе «Малыгин» отрядили двух работников Наркомпочтеля, одним из которых оказался начинающий полярник Папанин. Он возглавил на судне отделение связи.
- 25 июля «Малыгин» достиг бухты Тихой. Первая смена полярников, проработавшая здесь около года, с радостью приветствовала участников экспедиции. На следующий день, к обеду, сюда же прилетел дирижабль «Граф Цеппелин», сделавший посадку на поверхности бухты.
На Северном полюсе
- На льдине начальник станции Папанин ежедневно вёл дневник, обстоятельно описывая жизнь.
Из дневника И.Д. Папанина:
«Пётр Петрович измерил глубину океана – 4290 м. Со дна он поднял ил – тонкий, зеленовато-серый. Снова открытие! Открытия следовали одно за другим.
- Пробирочек, колб у Петровича было много. Всё, вынутое им из воды, полагалось заспиртовать. Но вот беда, запас спирта остался на острове Рудольфа. У нас оказался бочонок с коньяком. Кто перепутал – трудно сказать. Чего не сделаешь во имя науки? Я обложился жестью, трубами, плоскогубцами, зажёг паяльную лампу и соорудил самогонный аппарат. Из двух литров коньяку получился литр спирта…
…Ничто не изматывало нас на льдине сильнее, чем гидрологические работы, настолько они были нудны и утомительны.
- Лебёдка стояла над лункой, пробитой во льду. Линь – металлический, достаточно прочный, чтобы выдержать свой собственный вес. Умножьте площадь сечения на длину линя, потом на удельный вес железа – 5,7 грамма на кубический сантиметр.
- И это всё надо было опустить, да осторожно, чтобы не было рывков, иначе линь оборвётся. Потом – подъём. Тяжёлой атлетикой никто из нас не занимался…
- Мы ручки лебёдки крутили вдвоём, 15–20 минут кряду, без передышки. До крови сбивали руки, в глазах – чёрные круги, а ты крутишь, крутишь, крутишь, да ещё стараешься казаться бодрым…
- И никто не сетовал: к чему Ширшову столько станций, пожалел бы других, сделали чуток меньше. И хотя называли мы Петровича «главным эксплуататором», безропотно ему помогали…
В такой ситуации, в какой жили мы, в коллективе должен был быть человек со здоровым трудовым практицизмом.
- По штату, да и по возрасту – я был всех старше, – им положено быть мне. И какими только титулами не величали меня, посмеиваясь, мои друзья! Я был первым контрабандистом Северного полюса, первым парикмахером, первым паяльщиком, первым поваром – и так до бесконечности.
- Вместе со своими друзьями я долбил трёхметровый лёд, вертел «солдат-мотор» для радиосвязи, крутил лебёдку помногу часов подряд. Но одна из первейших обязанностей – следить за льдиной. Разводья начинаются обычно с мелочи – трещины, которую порой и не заметишь.
Шёл 1938 год.
Из дневника И.Д. Папанина:
- «1 сентября. Непрерывная сырость дала себя знать, мы подхватили ревматизм. Развеселил нас доктор Новоденежкин с острова Рудольфа, к которому мы обратились за консультацией.
- То-то хохоту было, когда Эрнст зачитал рекомендации: принимать на ночь горячие ванны, после чего натирать суставы ихтиоловой мазью с какой-то смесью, спать в перчатках, утром мыть руки мыльным спиртом…
- Кренкель предложил текст ответной радиотелеграммы:
- «Первое – ванна отсутствует, второе – состав мази неясен, третье – буде спирт обнаружится, хотя бы мыльный, употребим внутрь».
- 21 сентября. Четырёхмесячный юбилей нашего пребывания на дрейфующей станции «Северный полюс» мы отметили по-своему: умылись и переоделись. Вечером я побрился, нагрел чайник с водой, разделся до «малого декольте», как говорил Кренкель, и помылся. Петрович помогал. Хотя «на дворе» 20 градусов мороза, приходилось терпеть: по случаю праздника мы твёрдо решили привести себя в порядок.
Пролетели девять месяцев дрейфа на льду. Прибыли в Москву
Из дневника И.Д. Папанина:
«17 марта в четыре часа дня мы прибыли в Москву. Снова нас ждала дорога, усыпанная цветами. И вот мы подъехали к Красной площади.
- Комендант Кремля попросил нас подождать. Быть может, он хотел, чтобы мы немного успокоились, пришли в себя.
- Мы ждали, и я лихорадочно думал, как много мне надо сказать Политбюро нашей партии, всем тем, кто посылал нас в трудный ледовый дрейф и, кто поддерживал нас всю ледовую экспедицию.
- Двери Георгиевского зала раскрылись.
- Мы увидели ослепительно сверкающий зал, длинные ряды красиво убранных столов.
- Со всех сторон к нам были обращены улыбающиеся, приветливые лица. Крики «ура».
- Я шёл, держа в руках древко с нашим знаменем, привезённым с полюса. За мной шли Ширшов, Кренкель, Фёдоров.
- И вдруг раздался новый взрыв аплодисментов. В зал вошли члены Политбюро. Сталин обнял меня и крепко поцеловал…
После того, как отзвучали приветственные речи, Сталин спросил:
- – Почему это Папанина в дружеских шаржах рисуют толстым? Он же худой!
- Когда прилетел на льдину, во мне было 90 кг. А когда, возвратившись, встал на весы, оказалось 60.
И никто не взвесит (нет таких весов), какого нервного напряжения стоила всем четверым наша жизнь на льдине…
- Торжественная и сердечная встреча в Кремле с руководителями партии и правительства произвела на нас неизгладимое впечатление.
- На прощание Иосиф Виссарионович Сталин сказал:
- А теперь мы отправим вас отдохнуть вместе с семьями. Когда понадобитесь, мы вас вызовем.
- И нас отправили в подмосковный санаторий.
- В один из вечеров директор санатория сказал мне: – Звонили из Москвы. Вас срочно вызывают в Кремль. – А в чём же мне доехать? – Могу предоставить только автомашину для перевозки молока. Время позднее, других машин нет.
Источники и литература
- Иван Дмитриевич Папанин. Дневник «Жизнь на льдине» (1938).
- Книга «Лед и пламень» (1977)
- Бурлаков Юрий Константинович, — Папанинская четверка: взлеты и падения.